#Панталоныфракжилет

Имя Людвиг (Ludwig), которое кажется эталонно немецким, тоже заимствовано – из языка древних франков. Это онемеченный вариант имени Хлодвиг (Hlodowig). Из школьной истории мы помним, что так звали первого христианского короля франков, жившего в V в. Франкский язык не был родственным французскому – это был германский язык, от которого впоследствии произошел нидерландский. На территории бывшей римской Галлии франки утратили свой исконный язык и заговорили на диалекте народной латыни, который потом станет французским языком. А вот германское имя короля-крестителя осталось – на латыни оно звучало как Chlodovechus и стало популярнейшим династическим именем французских королей. Позже его записывали как Ludovicus, оттого и в нашей историографии французские короли стали Людовиками, хотя на современном французском это имя звучит как Louis. Один из Людовиков, под номером IX, был причислен к лику святых, что только прибавило популярности имени. Имя присвоили многие христианские народы Западной Европы – у итальянцев, например, оно звучит как Lodovico/Ludovico. А значит, и поэт Лудовико Ариосто (1474–1533), автор “Неистового Роланда”, и композитор Людвиг ван Бетховен (1770–1827) и все французские короли Людовики – тезки!

Такой интенсивный обмен именами как между родственными, так и между неродственными языками – характерная особенность западноевропейского Средневековья. Как только представитель какого-либо народа причислялся к католическим святым, его имя начинало восприниматься как часть общей христианской традиции и свободно путешествовало между странами и культурами (единственные ограничения, которые могли возникать, – специфика местных семейных и династических традиций). Средневековой Европе не было известно современное представление о национальной идентичности, и идея выбирать имя ради того, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к этнической группе, обычная в наши дни, показалась бы средневековому человеку крайне странной.

В эпоху Реформации нарождающиеся протестантские церкви были настроены резко против культа святых и стремились его отменить. Это одна из причин, по которой протестанты ввели в активное употребление ветхозаветные еврейские имена – Авраам (Абрахам), Исаак, Иаков (Якоб, Джеймс), Эсфирь (Эстер), Сара. В католическом Средневековье многие из этих имен воспринимались как непрестижные или даже нехристианские. Встретив на страницах школьного учебника Исаака Ньютона и Авраама Линкольна, мало кто задумывается о том, что эти имена – такая же неотъемлемая примета Нового времени, как закон всемирного тяготения или президентская республика.

Как и другие заимствования, христианские имена могли подвергаться своеобразной народной этимологизации. Например, для исландцев, крестившихся поздно по европейским меркам – в 1000 году, – была характерна традиция отождествлять заимствованные христианские имена с традиционными языческими: дохристианское имя Стефнир переосмыслялось как христианское Стефан, Туми – как уменьшительное от Томас (то есть Фома), Эйстейн становился Августином, а Торд (Þórðr, что в Средневековье могло записываться как Thordur) – Теодором (Theodor[97]).

В более редких случаях встречается калькирование имен: греч. Theódōros – лат. Deodatus (итал. Deodato) – франц. Dieudonné – укр. Богдан.