Пантанал и дети Ла-Манша

Барахло с полок валялось кучей на полу. Все ценное было разграблено.

Я набрал на планшете номер Кашлина — и о чудо, в одной их куч раздался звонок. Обычный телефонный звонок, а сколько счастья для целого майора.

Через секунду телефон был у меня. Зачуханный и никому от этого не понадобившийся. Даже звонок на нем один неменянный, но сейчас для меня он был ценней всех гаджетов мира. Мало того, для меня. Сейчас весь отдел П в столице не спит, ждет известий от меня.

Кашлин записал полученный с той стороны Ламанша сигнал. Что в нем? Предупреждение для крейсера «Легасов», который готовится в английский поход? Что там? Спасение или смерть многих людей?

Соблазн прослушать сигнал на месте я безжалостно подавил. По большому счету я профессионал, и у меня не бывает соблазнов, хоть мой друг Вершинин частенько упрекает меня за это.

Я сунул телефон за пазуху, выбросил окончательно сдохший планшет и стал уходить. В Норе оставаться было смерти подобно. Где бы не прятался — найдут и зачистят. Выйдешь с поднятыми руками, хоть голый — зачистят.

В кладовой под потолком нависал страшненький вентиляционный короб прямиком в мой размер. Не знаю, на фига в тюрьме такой. Скорее всего остался после прежних хозяев, не монахов конечно. Наверняка было еще что — то, цех, например.

Вырвав решетку, полез внутрь. По горизонтальному участку ползти было одно удовольствие. По вертикальному — хуже, но я справился. Пару раз в меня стреляли. Один раз едва не воткнули нож в задницу. Один раз бросили гранату, но я успел уползти и был далеко, осколки не задели.

По вентиляции я дополз до чердака, из него беспрепятственно выбрался на крышу.

На крыше лежали трупы, но ветерок навевал романтическое настроение. Нора возвышалась над равниной как «Титаник» над морем. Там внизу была свобода и риск умереть от пуль своих минимальный.

Получилось, однако, подумал я.

Среди спецназа тоже имелись потери, все — таки на крыше их ждали. У убитого бойца я реквизировал канат, закрепил его, завязал себе узел под мышками.

— Умно! — сказал кто — то.

Я мягко ушел в сторону от возможного выстрела.

— Считаешь себя самым умным? — спросил двойник.

Он даже маску не снял. В руках автомат убитого бойца.

— Как — то не подумал про автомат! — признался я.

— Ты много, о чем не подумал и много чего не знаешь! — сказал незнакомец. — Отдай телефон, и я тебя не трону!

С самого начала я знал, что торг будет насчет телефона.

Вынул его — и держал над краем крыши.

— Убью тебя и заберу! — фыркнул незнакомец.

— Понадобится время, люди услышат выстрел!

— Ты прав! — незнакомец пожал плечами и отбросил автомат.

Мы вынули тычковые ножи.

— Хочу узнать твое имя, которое напишут на твоей могиле! — признался я.

— Самомнение тебя погубит!

На самом деле плевать мне было на его имя. Исподволь я готовил один приемчик, «поворот книзу». Из него в моей практике еще никто не уходил. Правда был один контрвыпад, но про него никто кроме меня ни одна живая душа…

Хер его знает, как я на него попался. Как пацан. Вроде как «неправильный захват». Нет, из такого положения его не нанести.

Мне сделалось невыносимо легко. В голове зашумели колокола, вроде, как оркестр заиграл.

Если бы не веревка, разбился бы вдребезги, когда выпал с крыши. А так только побился, но мне не впервой.

Лежу одним глазом в землю, не имя возможности пошевелиться, зато другим глазом мир видится огромным и величавым. В этом мире ко мне подходит некто огромный, кто, не вижу из — за его великанских ботинок, заслонивших всю картинку, похлопывает меня, но не для того, чтобы поинтересоваться, как дела приятель. Он выуживает телефон и так же величаво удаляется.

Мне кажется я кричу «Остановите его!», на самом деле даже стонать нету сил.

Может оно и к лучшему — зачистили бы под ноль.

3. Доклад министра обороны Великобритании королеве Англии

4 июня. 1 год после Конфликта. Лондон. Букингемский дворец.

Кортеж государственного секретаря по делам обороны Соединенного королевства Пенни Портилло подъехал к посольскому входу Букингемского дворца, находящемся под неусыпной охраной бойцов Королевской морской пехоты. Сам вход был обложен мешками с песком. Для усиления были приданы несколько танков «Челленджер» 3 — й и даже возможно 4 — й последней модификации. Пенни не могла утверждать точно, она плохо разбиралась в технике.

Госпожа министр взяла служебный портфель, застёгнутый на замочек, вышла в предусмотрительно открытую секретарем дверцу представительского «Роллс Ройса» и, преодолев внутренний дворик, ступила под своды Большого холла, вдыхая запах воска и любуясь мраморными колоннами, материал из которых был привезен в 18 веке из Италии. Балюстрада из позолоченной бронзы считалась наилучшим образцом художественного литья эпохи Регентства.