Пантанал

— Похоже, к нам гости! — заметил Вершинин.

— С ними есть кому разобраться! Стило не отвлекайтесь, делайте свое дело! — сварливо оборвал Вальян.

Инженер и не думал отвлекаться, спокойно подсоединял фурнитуру, щелкал переключателями, нисколько не заботясь о происходящем снаружи. Вершинин бы его зауважал при других обстоятельствах, но в данном случае Стило переигрывал. Нормальный человек должен был показывать хоть легкую нервозность. А Стило не показывал никакую.

Очень вовремя Вершинин вспомнил, как Вальжан интересовался инженером, показывал фотографии для опознания, и выглядел при этом крайне озадаченным.

С последней выданной цифрой доступа монитор сверкнул зеленым. Внутри люка раздалось гудение, оттуда рельефно выдавилась массивная балка, с сиплым выдохом провернулась против часовой стрелки. Сверху и снизу синхронно отошли массивные кронштейны. Многотонный люк легко распался на 2 створки, по специальным пазам те разъехались в разные стороны, более не преграждая проход. Внутри автоматически зажегся свет.

Лаборатория состояла из двух частей. Экспериментальную часть с напольным оборудованием, вентиляционными коробами, мониторами и датчиками отделяла от людей прозрачная стена, выполненная судя по всему из бронированного стекла.

Французики много потрудились и безрезультатно, судя по входной створке со следами копоти, которая несмотря на все титанические усилия и инфантильный внешний вид, осталась непоколебимой как Баальбекская платформа.

Вершинин подметил общую заброшенность лаборатории. Панорамное стекло было грязным, полы пыльные, паутина. В углах угнездился мусор в крайней степени распада, определить происхождение, которого не представлялось никакой возможности.

Навскидку помещение никто не посещал с самого Конфликта. То, что французики обнаружили его меньше года назад, ни о чем не говорит. И в то же время говорит о многом.

Его должны были обнаружить давным-давно. Бывшие хозяева или решившие купить вновь. Искатели кладов, охотники до чужого добра, или клошары и бездельники. Кто-то должен был на это наткнуться. А то, что об этом узнали только сейчас говорит об одном.

Их тех бедолаг, что нашел все это раньше, никто из подземелья не вышел.

14. Коэффициент живучести

Говорят, в небольшом городишке, где он заказал такси, вежливый месье перевел через дорогу старушку. Цветочница была уверена, что месье идет купить у нее цветы, вместо этого он купил в выносном лотке круассан и кофе. Кофе он не допустимо пересластил, о чем его предусмотрительно предупредил лоточник. Месье, одетый со столичной изысканностью в бежевый костюм и шелковую рубашку носил стрижку светлых волос под строгий бобрик. Когда в ответ на предупреждение он поднял на лоточника взгляд, язык того прилип к небу. Насколько глаза были огромны, настолько же мертвы. В них не было дна, они засасывали в себя подобно черной дыре.

Когда подрулило заказанное такси, Козлофф неспешно допил кофе, бросил в чашку остатки круассана и подошел.

— Шато де Люмьер! — назвал он нужный адрес.

— Туда не проехать. Дороги перекрыты военными. Какие-то учения! — отказался водитель.

Козлофф открыл дверцу и выбросил водилу на дорогу. У наблюдавшей дикую сцену цветочницы отвисла челюсть, настолько разительным оказался контраст между ангельским видом месье и его манерами.

Козлофф гнал машину по автостраде А-401, затем свернул на гравийную дорогу, ведущую непосредственно к замку. Перед ней висел дорожный знак «кирпич» и билборд с текстовым сообщением по-русски «Внимание. Проезд запрещен. Идут учения». Ниже надпись дублировалась по-французски.

Дорога делала несколько поворотов по лесу. Когда за одним из поворотов появились переносной шлагбаум и люди в камуфляже с автоматами, Козлофф не расстроился. Сержант предупреждающе выставил вперед руку.

Козлофф резко дал газу, снося его. Бампер ударил сержанта под колени, подкидывая ногами вверх. Вытянутая вперед рука уперлась в лобовое стекло и сломалась как стеклянная.

На посту было еще трое бойцов. Козлофф на полном ходу выкрутил руль, превращая машину в смертоубийственную пращу. Не его была вина, что солдаты подошли слишком близко и стояли слишком тесно.

Машина встала, утихомирив мотор и позволяя слушать стоны покалеченных и умирающих. Козлофф упрямо наклонил свою ухоженную прекрасную голову и поехал по сбитым людям. Он не делал это специально, так было короче.

Через несколько минут показались ворота замка-ржавые, с гербом сгинувшего в веках хозяина. Самого забора не было.

Козлофф остановился, выключил мотор и прислушался, по обыкновению слегка наклонив голову. Его не пытались остановить или убить, и пилот пытался анализировать ситуацию. Он снова завел мотор и поехал к замку, но дороги дальше не обнаружилось, и машина провалилась в гнилой валежник и села на брюхо.

Козлофф выключил зажигание и, посмотрев в зеркало заднего вида, обнаружил кучу мертвых людей. Это были трупы солдат, которые должно быть обороняли ворота. Противник обошел их и педантично расстрелял в спину.

Козлофф вышел и тихо позвал:

— Сэм!