Панцирь (СИ)

Чернота экрана проявила серебро символов. Модуль зажужжал и изверг из динамика хриплый женский голос:

— Наконец-то, бестолочь.

Голос не был голосом той, что давала курс заданий, поэтому терпеть грубости я не собирался. Пару раз стукнул пальцем по черной полоске экрана — немного повоспитывал.

Голос тут же затараторил:

— Стой-стой, сломаешь — хватит, умник. Сдаюсь. Опять Кхунская Империя показала насколько она высокоразвита.

Кхунская Империя?

Оттуда я?

Пусть хоть из Бездны, сейчас — эта информация не могла помочь.

— Ты что такое? — спросил, разглядывая модуль.

— Прошу любить и ценить, твоя измученная совесть, дхал.

Еще один тычок пальцем. Она ойкнула.

— По делу, — предупредил.

— Я ИИ-спутник.

— Искусственный Интеллект?

— Информационная Инвалидность. Да, раздери тебя Запертые, Интеллект. Наш Интеллект один на двоих, — смешок из динамика. — Да и тот искусственный, вот такие забавы.

Я настроен скептично:

— И зачем ты мне такая “полезная”?

— Без понятия что там в башне твоей пустой было, но ты сам меня выбрал перед консервацией. Спешу тебя уверить, ты все прекрасно знал. Никаких сюрпризов.

Развлечение былых времен?

Вряд ли.

Былой я, который был умнее и сильнее, счел что взять ее — достаточно рационально. Кто я, нынешний, чтобы спорить?

— Почему мне стерли память?

— Из-за Идола вас, жучков, обнулили.

— Вас? Я не уникален?

— Нет. Вас было полно.

Тогда получалось дхал скорее солдат. Сила, что ждет удачного момента для возвращения.

Дождались, решающий момент наступил сейчас или истек максимальный срок крио-тьмы?

— У нас одинаковые задачи?

— А мне откуда знать, бестолочь? Я здесь, с тобой, в отрубе лежала. Как видишь, конечностей у меня маловато для разведки.

Еще пару тычков пальцем в экран.

— Хватит, все! Поняла! Ты скучный консерватор. Рутинер. Почтение ведет к товарищеской сцепке. Кооперация — одна из ступенек Справедливости. Дерзость — зло. Злющее зло. А с теперешних времен я приобщаюсь к доброму.

— Для “тулова”, приделанного к браслету, в тебе многовато инфантильной вольности.

— Ну, прости, что обманула твои хотелки. Я здесь не по велению настройки. Не доброволец, нет. Я здесь по твоей больной воле. Ты хватанул меня, молодую, из Арсенала и поволок, и вот мы здесь — по верхние скобы в дерьме. Теперь невольные старики. И что мне остается, лишь плакаться и ждать извинений.

— Ну извини.

— Легче не стало. Ситуация не поменялась.

— Как удивительно.

— Ты бесполезен. И твой сарказм тоже бесполезен.

Не прошло и пяти минут как ее манера вести беседу воспринималась привычной. Постоянное желание протыкивать пальцем экран в целях научения пропало.

Она, действительно, казалась старой желчной знакомой, которую терпишь, потому что прошел с ней вместе до неприличного много.

— Твоя память цела?

— Абсолютно верно, бестолочь.

— Краткий экскурс будет?

— Сейчас, милый, мне это делать совершенно не интересно.

Замечательно. Беру свои слова назад: о чем я былой вообще думал?

Жалкий глупец.

— Тогда скажи какое название тебе дали.

— Я Даршана.

— А меня как зовут?

Из модуля донесся смех. Я терпеливо ждал.

— На троне консервации написано, бестолочь.

Обернулся.

В верхней части спинки трона, возле двух десятков пережжённых пустышек хтонов, мелкими серебряными символами значилось:

“танцор”.

Ненавижу танцы.

— И какой танец я пляшу?

Даршана опять рассмеялась.

Задумался, но ИИ практически сразу же вернула к реальности.

— Это неизвестная зона. Так и будешь стоять-тупить, Ваше Глупое Величество?

— Я буду звать тебя Желчь.

— Хорошо, бестолочь, — безразличие в ее голосе. — Я буду звать тебя Громила или еще как-то. В целом — это неважно. Важен лишь Идол.

***

Пистолет с колесцовым механизмом оказался примитивной игрушкой, изрядно насмешившей, хотя я толком, и не смог понять почему.

Стреляло это чудо небольшими круглыми пулями из свинца и требовало для активности взрывчатой смеси.

Вообще, пистолет слишком мал для ладони, банально палец не пролезал в спусковую скобу, к курку, и это только лишний раз приступ смеха вызвало.

От мысли избавиться от скобы, отломав ее, отказался сразу. Колесцовый механизм прорастал из нее, а переделать оружие мне было не под силу даже с инструментами.

Не чувствовал себя оружейником.

У покойника в подвязанной груде карманов я нашел два серых мешочка и плотный кожаный кошель. В мешках — пули, в кошеле — взрыв-смесь. В остальном попадалась всякая ерунда: разнообразие костяных амулетов, размером с большой палец, то есть для опоссума достаточно крупные. Изображали они богов или духов: c чрезвычайно большими головами и деформированными руками, то слишком длинными, то короткими — и, как правило, вместо ног торчал крючок.