Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

— Но как мне бороться? Что я могу сделать? — отчаянно возопила Кира самой себе, — я ничего не знаю… я боюсь… не сумев меня уговорить, они начнут пытать меня… или Славу…

Кире хотелось хоть чем-нибудь отвлечь себя, чтобы не сойти с ума от страха и неизвестности. Она встала и начала обследовать каждый уголок своей темницы, каждый предмет, каждый выступ камня.

Непосредственно из камеры сбежать было никак нельзя. А за её пределами? Ведь Кинзи обязательно вызовет её к себе. Но что там, за дверями? В глазок Кира разглядела только чёрную, слабо освещённую стену. Хуже того, не было слышно ни единого звука. Если по соседству есть другие камеры, то они наверняка пусты — а может, и заняты, просто их обитатели спят…

Она не решилась кричать. Что толку? Да и дубинкой по спине получать не хотелось. Разве что её выведут мыть пол или стирать чьи-то носки — тогда другое дело. Унизительных просьб она выполнять не будет, чем бы её ни колошматили.

— Кто же эти двое? — сказала себе Кира, — мои соотечественники? Тодд и Стив… нет, такие имена на Мидгарде редко встречаются. Может, они с Ванахема? Нет… скорее, с Нифлхема. Их глаза, акцент…

Она вернулась на кровать, села, попыталась сосредоточиться.

— Здесь нет ничего, что я могла бы использовать. А что у меня с собой? — она осмотрела обрезанные «по самое некуда» джинсовые шортики, зелёный топик, розовую кофточку, ощупала цепочки на пучках, повертела в руках сандалики, пропустила сквозь пальцы их шнуровку, — можно сказать, что ничего у меня нет. В карманах — шаром покати. Шнурков не хватит даже для того, чтобы повеситься… — впервые за много лет невольная мысль о самоубийстве дала знать о себе, — Господи, да что я говорю…

Единственную пуговку на шортиках следовало поберечь. Скоро принесут завтрак, или обед, или ужин… неважно. За временем теперь будет трудно уследить. Появится посуда, столовые приборы… Хотя много ли их будет? Ножа и вилки ей не дадут, разве что ложку, да и та будет деревянной, а если и металлической, то с коротенькой ручкой.

— Надо получше глядеть по сторонам, — прошептала Кира, — сейчас любой предмет, любой кусочек металла, даже крохотный гвоздик может дать мне преимущество…

Её сморил сон, и она улеглась прямо поверх одеяла, не раздеваясь. Заснуть в одежде оказалось непросто — девушка ощущала себя сдавленной и зажатой — но к этому пришлось притерпеться. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то получал удовольствие, подглядывая за ней.

О еде для узницы никто не забыл. Вскоре после пробуждения ей принесли вскрытую банку тушёной говядины, крохотный ломтик незнакомого хлеба и ложку.

— Это — на весь день, — предупредил Стив, — ешь сейчас, потому что добавки не будет.

Этот распорядок не очень-то и расстроил девушку. Куда больше она досадовала на то, что после завтрака (или обеда)Стив отобрал и банку, и ложку. Жаль. Ложка была стальной и вполне могла сойти за оружие, а жестяную банку, если изловчиться, можно было бы порвать… Вот только как потом объяснить получившиеся орудия труда, если сюда нагрянут с обыском? О том, чтобы прятать металлические изделия в естественных отверстиях, и речи быть не могло. Как их потом доставать оттуда? А с местными хирургами Кире и вовсе не хотелось знакомиться.

Время можно было измерять по чередованию сна и бодрствования, соизмеряя эти промежутки с приношением еды. Хотя не факт, что еда появляется через равные промежутки времени. Ни Тодд, ни Стив не были расположены отвечать на какие-либо вопросы, а зачастую их было не дозваться. Ещё можно было следить за временем с помощью физиологических реакций, но этот метод годился лишь на ближайшую неделю. Кира подозревала, что, потеряв представление о суточных ритмах, её организм может перестроиться, и тогда уже будет совсем непонятно — когда именно начинаются месячные и когда возникает потребность избавиться от всего лишнего.

Кира не скучала. Большую часть времени она проводила в воспоминаниях. Она, прежняя Церена, знала и помнила столь много, что, перебирая в памяти тысячи событий и образов, никак нельзя было впасть в депрессию.

Лукас был вынужден чуть ли не по пятому разу объяснять Накему причину срыва планировавшегося захвата власти на базе. Мальчишка не мог взять в толк — каким образом какая-то несчастная вода убила инкопов, а когда наконец понял — то впал в жуткую депрессию и начал жадно поглощать всё имевшееся в баре спиртное. Довольно скоро он свалился на кровать и заснул, перемежая храп со звуками рвоты, и Лукас поспешил убраться из его спальни.

Негр с ужасом осознал, что все пути к задуманному им побегу отрезаны.

Ангар, преобразователь измерений, хранилище криоскафандров — всё это находилось под охраной роботов, коих Кинзи настроил и запрограммировал лично. Арсенал, матка-рипликатор, тюремный блок с запертыми в нём Кирой и Мирославом, межпространственный портал — все эти объекты вышли из-под его контроля.

Лишь выход на ледник не был перекрыт, но Лукас не торопился выскакивать на мороз с тем, чтобы разделить участь убитых им панцироносиц.