Папа, мама, я и Сталин

Год 43-й знаменует приближение долгожданного освобождения.

У отца дубленая кожа, большие, огрубелые от физической работы руки, не раз и не два промерзшее лицо…

Я вглядываюсь в немногочисленные фотографии родителей в те годы.

Улыбки отсутствуют, присутствует какая-то еле сдерживаемая скорбь.

Отец продолжает строить мнимое будущее: «Препятствий к переезду вашему уже нет. А когда я освобожусь, то вряд ли будет возможность мне жить в Москве, скорее всего где-нибудь в этих местах», — осторожно говорит он. Но сам-то знает твердо — никакого «вряд ли», а совершенно точно жизнь в столице ему будет запрещена.

Но Лиду надо готовить к этому радикальному решению, называемому переменой места жительства.

И нужно посмотреть правде в глаза: «женушка» — не готова.