Папа, мама, я и Сталин

9/VI — 47 Г.

Сегодня день твоего рождения.

В течение многих лет мы отмечали этот день в своей семье, как день желаний и надежд на хорошее будущее.

Теперь тоже хочу тебя поздравить и пожелать здоровья и счастья в жизни.

Твое молчание в течение целого месяца после отъезда — я расцениваю, как окончательный разрыв со мной. Говорить о чувстве или каком либо внимании ко мне, как к близкой и дорогой — не приходится. Ты это уже давно утратил.

Я не хочу тебя упрекать в том, что ты не интересуешься ни здоровьем, ни успехами в учебе сына, ни его летним отдыхом и проч.

Долг вежливости также не напомнил тебе поинтересоваться здоровьем моей матери, которая при тебе так тяжело была больна.

Поэтому и требовать элементарного внимания к семье — нельзя.

Ясно. Мы тебе — чужие.

Мои стремления к созданию нашей семьи в течение всех этих лет — не встретили требуемой поддержки. Некоторое сглаживание обиды, нанесенной тобой, незаслуженные оскорбления не получили должной твоей оценки.

Все это только от того, что ты стал другим, а может быть, ты и не был таким, каким я тебя всегда представляла.

Я тоже не та.

Пишу тебе теперь, не желая получить ответа. Говорить больше не о чем.

Единственное, в чем я хочу тебя заверить, это то, что пока я жива — Марик будет окружен повседневной заботой и любовью матери.

От тебя требую оформления развода и возможность материального обязательства перед сыном.