И далее совсем уж до смеха простодушно: «Принимая во внимание, что обвиняемый» (!) — далее единственное число переходит во множественное перечисление — «не могут быть вызваны в суд в силу вышеизложенных обстоятельств», — это уже Гоголь какой-то.
Действительно, покойника в суд не вызовешь. С него уж взять нечего, кроме «свидетельских» показаний, а они к делу пришиты.
Однако отцу не было настроения смеяться.
Он наверняка с удовлетворением отметил, что главный его противник на стройке Кроткевич «от данных им следствию показаний о контрреволюционной деятельности — отказался»…
Все-таки взыграло в нем человеческое!.. Да что толку — новую очную ставку с ним уже, видимо, не так, как раньше, себя ведущим, все равно не дали. «Отказать» означало, что следствию до фени: «признался — не признался», — они закрывают дело.
Поздно!
Игры кончились. Наступает час расплаты за несодеянное.
А куда делся Рябов?..
Расстрелян уже давно, иначе бы фигурировал в постановлениях.
Я.
Отец, ты обратил внимание на словечко «пакет»? Отец. Обратил.Я.
Значит, они в буквальном смысле расстреливали «пачками»?Отец.
Кроткевича они тоже расстреляли. Я узнал об этом скоро, на этапе.Я.
И ему не помогло, значит, то, что он перед смертью отказался от всего, что наговорил на следствии?Отец.
Не помогло.Я.
Жаль.Отец.
Да что «жаль»! Многие шли этим путем: следователю одно, перед пулей — другое… Простить их надо, а не жалеть.Я.
Ты — простил?Отец
Я.
И все же одно словечко — важное! — промелькнуло во втором постановлении — «суд». Значит, есть надежда на рассмотрение в суде?..Отец
Я.
А в чем различие?От е ц. А в том, что одних закапывали, а других сразу на небо отправляли.
Отец лукаво посмотрел на меня исподлобья и сплюнул. Сквозь зубы. Смачно так. По-блатному.
Далее серия документов — без комментариев, говорящих сами за себя.