Папа, мама, я и Сталин

Эти показания о чем говорят?

Только о том, что отца было нереально срубить.

Отец. Я потребовал вторую экспертную комиссию. Из непредубежденных специалистов.

И что?

И — о, чудо!.. Вторая комиссия экспертов пришла к выводам о правоте отца.

Семен возликовал. Есть!.. Есть все-таки правда на свете!.. Еще не победа, но полпобеды — точно.

Сейчас, вот сейчас следствие остановится в своей нескончаемой опоре на брехунов и… его выпустят!.. Освободят из-под новеньких наручников!.. Он выйдет на полюбившуюся ему камчатскую землю и восстанет из пепла гейзером, плесканет им в морды горячим фонтаном, он еще покажет, что его вулкан не потух!.. Его извержение впереди! Он снова ЗАРАБОТАЕТ и будет неимоверно счастлив со своей Лидукой и маленьким.

Не тут-то было.

Выводами второй экспертной комиссии следствие пренебрегло, будто их и не было.

Новые допросы показали незыблемость и громаду старых обвинений.

Семена изметелили, и это был сигнал к тому, что ничего не изменилось, конец его близок.

Как так?

А вот так.

Мало тебя мутузили, собака, если не понимаешь.

А на посошок вот тебе два постановления в зубы, ознакомься…

Семен похолодел…

На дворе стоял март 1940 года.