Папа под ёлку

Листаю дальше. И чувствую контрольный выстрел в голову. Оксана держит на руках малышку: на одном снимке совсем крохотную, на другом – чуть постарше, на третьем – она с малышкой и парнем…

Она меня не ждёт...

Глава 2

Домой возвращаюсь глубокой осенью. Холодно. Деревья голые. Пожухлые листья собраны в кучи. Детвора резвится, валяясь в них и добавляя работы дворникам. На детской площадке возится малышня. Возле подъезда на лавочке традиционно заседают местные старушки. Милая, до боли знакомая с детства картинка.

Мамина квартира встречает затхлостью и унынием. Нужно жить дальше. Но как? И где взять на это силы и мотивацию? Чувствую себя выброшенным за борт.

В моём городке работы по специальности нет. Нужно ехать в областной центр, устраиваться там и двигаться вперёд. Но за три с лишним года квалификация потеряна, придётся многое навёрстывать… А на это требуются время и деньги. Спасаюсь нерегулярными заработками на фрилансе, рассылаю резюме, ищу по специальности хоть что-то постоянное.

Накануне Рождества выхожу в магазин и в который раз про себя отмечаю, что надо привести в порядок почтовый ящик. За три года в нём накопилось огромное количество рекламной макулатуры, она торчит и наверняка мешает соседям.

Решительно открываю дверцу, вытаскиваю и собираю в стопку разноцветные бумажки, а на дне обнаруживаю конверт. Оксанин почерк узнаю сразу – идеально ровные буквы круглой отличницы.

Письмо пришло из-за границы очень давно и пролежало тут почти три с половиной года… Почему она выбрала столь странное и непопулярное средство общения? Было ли там что-то важное? Может быть, хотела со мной помириться? Или сообщить, что встретила другого мужчину? Впрочем, разве теперь это имеет какое-то значение? Срок давности истёк…

Решительно отправляю всё содержимое почтового ящика в мусорный бак. Но сделав десяток шагов, возвращаюсь и, не задумываясь как выгляжу со стороны, вытаскиваю из разметавшейся стопки конверт. Что бы в нём ни было, Оксана посчитала это важным, раз отправила письмо по почте.

Восемьсот метров до магазина терзаюсь в сомнениях. Немедленно остановиться, вскрыть конверт и прочитать содержимое? Или всё-таки потерпеть до дома?

Любопытство побеждает. Лавочка призывно манит, убеждая, что стоит здесь не случайно, а как раз для прохожих, получивших весточку из прошлого. И я не выдерживаю.

“Ваня, здравствуй!

Вот уже который день не могу до тебя дозвониться. Ты не отвечаешь мне в мессенджере, тебя нет в сети. Возможно, ты обиделся и занёс меня в чёрный список? Или уехал туда, где телефон не ловит?

Я бы подождала до возвращения домой, но вопрос нужно решать срочно. Я беременна. Времени на принятие решения остаётся всё меньше. И я совсем не знаю, что делать… Позвони мне, пожалуйста!

Оксана”.

Если я каким-то образом уцелел, когда получил контрольный выстрел в голову, увидев её фотографии с девочкой, то сейчас я однозначно убит… Распластан, раздавлен, раскатан по мёрзлой земле дорожным катком.

Оксана ждала моего ответа… И не получила его. Наверняка была растеряна и напугана, искала во мне поддержку, но не нашла. Значит, решение принимала без меня? И каким оно оказалось?

В ушах включается сирена. За грудиной стреляет, отдавая в спину. Дышу через раз, пытаясь унять охвативший меня ужас. Получается, я предал её? Из-за глупой гордыни оставил свою любимую один-на-один с таким важным для нас обоих решением…

А если… Если та девочка на фотографиях – моя дочь? Ведь этого нельзя исключать… О, Боже…

Сидеть на месте холодно, но я ничего не чувствую. В груди закручивается воронка. Меня болтает, словно попал в центрифугу. Что. Мне. Делать?

Мне так отчаянно больно, что я не способен думать и самостоятельно действовать. Какая-то сила хватает меня за шиворот, поднимает с лавочки и волочёт в сторону автовокзала. Она же запихивает в автобус, который направляется в областной центр, и после двух часов тряски по заснеженной дороге тащит по знакомому адресу. Прихожу в себя, лишь оказавшись возле двери, когда нажимаю на звонок.

Мгновение, два, три, четыре, пять, десять…

Оксана могла переехать в другой дом. Даже не так: если она вышла замуж, то наверняка живёт в другом месте. На что я надеюсь?

Двери наконец открываются…

За три года люди не меняются… В домашней одежде, кухонном фартуке, испачканная в муке, любимая выглядит точно так же, как когда-то давно, когда мы были вместе. Всего три с половиной года, но по ощущениям – целая жизнь.

Такая родная и одновременно чужая…

Впустит или прогонит? А если она не одна?

Молчит. Ждёт от меня приветствия и каких-то слов. Так и стоим, потрясённо рассматривая друг друга по разные стороны дверного проёма.