Папа, ты попал!

Заполняю заявление, особо не заглядывая в паспорт. Данные я знаю наизусть, а вот следователь сосредоточенно сканирует мой паспорт, будто только что я попал под подозрение.

— Штамп покажите, — командует он, я подымаю голову и с непониманием смотрю на него, хотя всё я понимаю, но почему-то надеялся, что до этого не дойдёт. — Ваше семейное положение. Мне нужно убедиться в том, что вы действительно являетесь законным супругом подозреваемой.

Гремучий случай. Все надежды рушатся одним махом, и падают вниз к остальным моим рухнувшим надеждам, образуя внушительную груду обломков.

Стиснув зубы, передаю паспорт Скворцову, тот озадаченно хмыкает, разглядывая страницу семейного положения, пока я испепеляю его своим взглядом исподлобья.

— Максим Яковлевич, тут говорится, что вы состоите в браке с некой Завьяловой Мариной Анатольевной. Что это значит?

— Послушайте, мы с Надей только собираемся расписаться. Через одиннадцать дней, — говорю я первое что приходит на ум.

— Весьма странно, но сейчас я не желаю вдаваться в такие интимные подробности, — чешет он свою залысину и возвращает паспорт, всем своим скучающим видом показывая как он мечтает поскорее избавиться от меня. — Тогда мне нужны документы, свидетельствующие о том, что вы с гражданкой Синичкиной проживаете на одной площади. Это может быть, к примеру, один и тот же адрес регистрации.

— Как насчёт нашего с Надей общего желания выпутаться из этого дерьма? Разве этого недостаточно, гражданин начальник?

— Боюсь, что нет, — безразлично отвечает, глянув на наручные часы. — Так понимаю, пришли вы зря! Как только суд назначит дату судебного заседания я могу известить вас, а пока попрошу удалиться. Помочь я вам ничем не смогу. Можете передать родственникам вашей будущей супруги, что они могут навестить её, а вам пока я отказываю в свидании с подследственной, ввиду отсутствия официальных подтверждений вашего брака.

Следователь решительно подходит к двери и демонстративно распахивает её, указывая на выход. Лёха сидел на корточках, опершись на стену, но как только глянул на Скворцова, резко подскочил. Вероятно, он считал, что я смогу уладить проблему, что у меня получится достучаться до следователя, но в итоге Лёха, как и Надя остаётся ни с чем.

Меня это не устраивает. Без борьбы я не уйду отсюда. Мне нужен шанс, и я добуду его.

У всех есть слабое место, Скворцов не исключение. Мне всего-навсего необходимо найти его.

Слышу скрежет своих собственных зубов. Приподнимаюсь медленно и так же медленно подхожу к Скворцову. Ногой пихаю дверь. Низкорослому мужчине приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на меня.

— У вас есть жена? — спрашиваю я, метнув взгляд на не окольцованный безымянный палец, тот, естественно ничего не отвечает. — Дочь? Может быть, сестра?

Его глаза тут же расширяются, рот кривится в неестественной улыбке.

— А какое это имеет значение?

— Давайте просто спроецируем ситуацию, — я спиной наваливаюсь на дверь, складываю руки на груди. — Допустим, если бы ваша любимая сестра попала в подобную ситуацию, как бы вы поступили? Неужели пустили бы всё на самотёк? Что-то мне слабо в это верится.

— Ну, начнём с того, что моя сестра не попала бы в такую ситуацию! — прикрикивает он, растерянно поглядывая на выход, что может означать только то, что слабое место может быть ещё и не найдено, но совершенно точно, я встал на верный путь.

— Почему вы так уверены в этом? Потому что вы мент? Или потому что хорошо знаете свою сестру?

— И то, и другое, — цинично цедит он, расправляя плечи, будто готов наброситься на меня с кулаками в случае чего. — Если это всё, то уходите! — пихает он меня, а я не выдерживаю. Наперекор своему правилу держать себя в узде, я хватаю его за грудки. — Эй, что вы себе позволяете?

— Я должен повидаться с Надей! Я сделаю это независимо от того, хочешь ты того или нет! Без твоей помощи мне, конечно, потребуется больше времени! И пусть! Пускай это останется на твоей паршивой совести! — мой голос уже сходит на хрип, но пока я не выскажу ему всё, пока я не сомну его оборону, то не отпущу его, я не остановлюсь. — Да, меня с Надей не связывает ни кровь, ни бумажки! Но нас объединяет нечто большее, чем вся эта пустая формальность! Я люблю её, а ты вот, судя по всему, за всю свою жизнь так и не узнал что такое любить по-настоящему. Ты не знаешь как гадко внутри, когда не можешь ничем помочь человеку, который день ото дня делал тебя всё счастливей. Ты не представляешь каково это, когда то самое счастье ускользает от тебя из-за чьей-то безответсвенности! И только я в этом виноват! Я виноват в том, что она попала в такую ситуацию! — хорошенечко тряхнув Скворцова, я отпускаю его. Хватаю заполненное заявление со стола и всовываю ему в руки. — Я не прошу тебя помочь мне! Я умоляю тебя помочь ей! Подпиши его…



Скворцов поправляет галстук, ослабляет узелок. Глаза бешеные мечутся по листку, он будто в уме решает уравнение. Он взвешивает все "за" и "против". Пауза затягивается, что кажется мне вечностью.

И когда я уже намереваюсь сдаться, он наконец "выбрасывает белый флаг".