Папа ушел

– А чё, это и есть чистилище? – задорно, как ему казалось, спросил.

– Да, – коротко ответил тот.

– Гонишь, – он протянул руку ему навстречу, пытаясь потрогать.

– Пошел ты, – ангел усмехнулся, тряхнув перьями за спиной, не подав руки в ответ.

– Почему я здесь? – он глядел прямо в глаза.

– А ты не догнал? – ангел усмехнулся, скривив губы.

– Нет.

– Ты выполнил свое предназначение, – он сел на облако, достав из складок своей одежды сигарету. Оглянувшись по сторонам, прикурил и продолжил. – Всё просто. Твои дети.

– Какие дети?

– Такие, – выдохнув дым, продолжил. – Женька и Венька. Девочка и мальчик.

– А как же я?

– Скрипач не нужен, – ангел скупо улыбнулся. – Помнишь «Кин-дза-дза»?

ДОРОГИЕ МОИ МОСКВИЧИ

Вечер был теплым. Еще не таким, как в мае, но уже поздно-весенним. Можно было сидеть на согревшихся от солнца деревяшках скамеек, не боясь «застудиться по-женски», чем всегда пугала Вику бабушка.

– Девушка, здравствуйте, – от присевшего рядом молодого человека пахнуло весной, табаком и пивом. – Разрешите познакомиться?

– Вы военный? – Вика отложила книгу.

– Почему военный? – удивился тот.

– Ну, только военные говорят так вычурно: «Разрешите доложить, разрешите обратиться», – Вика улыбнулась.  – Или не только?

– Не только, – тряхнул упрямыми ушами парень. – Я, например, не военный.

– А кто? – порыв ветра приподнял подол Викиного платья.

– Служу в органах, – молодой человек уставился на ее ноги. – Внутренних дел.

– То есть, ваше дело – торговать внутренними органами? – Вика одернула подол.

– Не-ет, – протянул тот сконфуженно. – Я служу в правоохранительных органах.

– Поня-ятно, – Вика поднялась со скамейки. –В полиции, значит, служите?

– Ага, – парень восторженно оглядывал высокую фигуру девушки.

– Не москвич, значит? – полуутвердила Вика.

– Не-а, – кивнул тот.

– Ладно, мне пора, – Вика положила книгу в сумочку. – Электричка ждать не будет. Понаехали тут из правоохранительных-левоохренительных.

– А что, – парень схватил ее за руку. – Если не москвич, то и не подхожу, значит?

– Не-а, – Вика тряхнула косой и вырвала руку. – Пусти!

– Минуточку! – молодой человек вытащил из кармана джинсов удостоверение. – Разрешите представиться, лейтенант Петренко. Предъявите, пожалуйста, документы и временную регистрацию.

ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ СЕМЁНА ПАЛЫЧА

Яичница уютно скворчала на толстой чугунной сковородке. Розовые пластинки сала аккуратно устроились на тарелке рядом с веточками зеленого лука. Квадраты черного, ароматно пахнущего хлеба, гордо выстроили небольшую башенку в плетеной корзинке на краю стола.

– Семён, садись, – бабушка ловко разложила яичницу по тарелкам. – Будем завтракать.

Сёма придвинул табуретку поближе к столу и, пыхтя, взобрался на нее.

– Умывался? – строго спросила бабушка.

Внук молча протянул розовые ладошки и открыл рот, в котором белели молочные зубы.

– Ба, – он принялся ковырять вилкой желток. – А у меня вчера еще один зуб вылез.

– Да ты что! – бабушка склонилась над ним. – Покажи.

Сёма охотно ткнул пальцем в маленький бугорок.

– А где мама с папой?

– В командировку уехали, будь она неладна, – вздохнула бабушка. – Так что мы с тобой одни на хозяйстве остались.

– Ничего, – Сёма набил рот яичницей, поэтому прозвучало «нифэво». – Управимся как-нибудь.

Утро деловой части Сёминого дня началось с обхода территории. Первым делом следовало удостовериться в неприкосновенности «секрета». Осторожно оглянувшись по сторонам, Сёма завернул за папину мастерскую и присел на корточки. Следов проникновения не было, только рядом с притоптанным пятачком земли деловито копошился какой-то жук.

– А ну, давай, – Сёма боязливо взял его двумя пальцами за бока. – Иди отсюда. Ищи себе другое место, – и разжал пальцы.

Жук, обиженно жужжа, улетел.

–Эй, Сэм!

Сёма вскинулся навстречу голосу.

– Это я, Серж, – голос глухо шел из-под соседского забора.

«Интересно, заметил или нет?» – подумал Семён.

– Серж? – Сёма на четвереньках подполз ближе. – Это ты?

– Я, я, – раздраженно пробурчал тот. – А кто же еще?

– Ты меня видишь? – Осторожно поинтересовался Сёма.

– Нет, только слышу, – ответил Серж. – А что?

– Да так, ничего, – Семён встал, отряхнув коленки. – Придешь играть?

– А у тебя кто?

– Бабушка, – Сёма прижал губы к горячему забору, получилось «ббушга».

«Здорово было бы зимой, когда холодно, прижаться к забору и греться», – подумал он.

– Ррэдытыли уыхыли.

– Что? – Серж стукнул ногой в свою сторону забора. – Не понял.

– Я говорю, родители уехали, – Сёма оторвался от теплой поверхности. – В командировку.

Первым делом, когда пришел Серж, они взялись за рытье траншеи «под кабель» – как называл ее папа. Бабушка называла траншею иначе – «стройка века». Недолго поспорив между собой, какое название красивее, ребята взялись за лопаты. Посопев в два носа несколько минут, оба уселись прямо на свежевскопанную землю.

– Как-то трудно идет, – вздохнул Серж.

– Да, тяжеловато, – согласился Сёма.

– Сэм, – Серж сдул со лба рыжую челку. – А, может, наши совочки только для песочницы годятся, а не для такой стройки?