Папина дочка

– Да. Правда. Очень любила. Так любила, что… Больше никого не смогла полюбить. Видишь, одна живу… Если бы Саша не умер… Но он умер, и с этим пришлось смириться. Как и с одиночеством тоже.

Анна вздохнула тяжело, замолчала. Тата видела, как набухли слезы на ее глазах, но Анна сдержалась, не заплакала. И будто встряхнувшись, заговорила быстро:

– А я видела тебя, когда ты маленькая была, Таточка! Я ведь была на Сашиных похоронах… Там тебя и видела! Даже хотела подойти, поддержать как-то… Слишком уж ты была потерянная… И сторонилась всех… Да, я помню, как ты сторонилась…

– А как вы узнали, что папа умер? Кто вам сказал?

– Да все просто, Таточка, никакой тайны здесь нет. Просто я поняла, что в какой-то момент его не стало. Я ведь очень любила его и… И чувствовала… Вдруг поняла, что моя душа на куски рвется, что он уходит, уходит, а я ничем помочь не могу… Да, так бывает, Таточка.

Анна замолчала, сидела, замерев, потом вздохнула, будто очнувшись, и продолжила тихо:

– А потом утро было… И я все не решалась позвонить… Я ведь обычно Саше на работу звонила, и он мне с работы звонил… Каждое утро… Потом решилась все-таки. Где-то ближе к обеду решилась. Ну, мне и сказали, что Саша умер… Потом, позже, я еще раз позвонила, узнала, когда будут похороны. И пришла. Я не могла не прийти, Таточка. Не могла с ним не проститься. И тебя там увидела… Хотела подойти, но не решилась. Ты стояла такая… Будто не понимала, что происходит. А может, и в самом деле не понимала…

– Нет, я все понимала, – тихо откликнулась Тата. – Только подпускать к себе близко никого не хотела, да… Мне тогда каким-то кощунством казалось выслушивать чьи-то жалостливые соболезнования. Да мне вообще не хотелось, чтобы кто-то был между мной и папой! Казалось, никого быть не должно… Никто не имеет права…

– Значит, и правильно, что я к тебе тогда не подошла. Все равно бы ты меня не увидела и не услышала. Да и что я могла тебе сказать? Ничего и не могла…

– Да, наверное…

– Зато я разговоры в толпе слышала, что смерть Саши была скоропостижной, что «Скорая» не спасла… Что был приступ… Да, я стояла и слушала все это, а из головы мысль не шла – как же так-то? Ведь у него и раньше приступы были, потому и нитроглицерин всегда при себе был… И тем более если дома все случилось… Почему ж не дали ему лекарства вовремя? Как же так-то?

Тата слушала Анну, чуть подавшись вперед и не пропуская ни одного слова. Когда та замолчала, спросила тихо:

– Значит, вы были уверены в том, что папу можно было спасти? Что если бы ему вовремя дали лекарство…

– Да ни в чем я не уверена, Таточка. Я ж там не была… Может, твоя мама и дала ему лекарство, да оно не подействовало. Я не знаю… Тем более я не медик, чтобы о таких материях рассуждать.

– Зато я знаю… – снова очень тихо произнесла Тата. – Я знаю, я видела…

– Что ты видела?

– Да, я хорошо помню тот вечер… Я уже спать легла. А мама с папой в спальню ушли, и я слышала, как мама говорит там что-то… Надрывно так говорит… И плачет… А потом она выскочила и закричала, что папе плохо, чтобы Ирина «Скорую» вызвала… А сама за лекарством на кухню пошла. И ее долго не было… Ее не было, понимаете?! Она не принесла ему лекарство, не принесла! Она… Не захотела, понимаете?! Это она убила его, она…

– Тихо, Таточка, тихо… – испуганно проговорила Анна, наблюдая за тем, как мелкая дрожь пробежала по лицу Таты. – Тихо, не надо так… Давай я тебе воды дам, успокойся!

– А я спокойна, я совершенно спокойна… – взяв себя в руки, через силу улыбнулась ей Тата. – Просто я это давно уже знаю, я привыкла… Более того, я ведь живу с этим… То есть рядом с мамой живу… Вы можете себе представить, как я во всем этом живу, Анна?

– Господи, Таточка… Но ведь так можно с ума сойти… Не надо так, прошу тебя…

– Как – так? Как не надо?

– Не надо винить маму в смерти папы. Конечно, я понимаю тебя… Когда найдешь виноватого, кажется, что жить легче. Но это не так, совсем не так… Ты же не знаешь в деталях, как все было на самом деле! Может, она так растерялась, что не могла лекарство найти? Может, его вообще не было? Может, закончилось, а купить не успели? Ты же не знаешь… Да и не могла мама вот так, чтобы специально…

– Да вы-то откуда знаете, могла или не могла? – с обиженной запальчивостью спросила Тата. – Вы-то почему ее защищаете?

– Потому… Потому что она твоя мама… Потому что с мамой нельзя так поступать, вот почему…

– Да? А вы знаете, что было еще в тот самый вечер? Папа ведь говорил со мной… Я хоть и маленькая была, но все помню! Каждое его слово запомнила! Он мне сказал, что хочет уйти! Вместе со мной уйти! К другой тете! То есть к вам! Это я с вами сейчас жила бы, наверное! Вот в этой самой квартире! С вами и с папой! И он был бы живой… Понимаете вы это или нет?!

Анна улыбнулась грустно, сквозь слезы, потом встала со стула, подошла к Тате, ласково провела рукой по ее голове, плечам, наклонилась, глянула в глаза: