Папина дочка

– Думаешь, легко мне твой номер набирать, когда знаю, что ты не больно-то и разговаривать со мной хочешь? А если и разговариваешь, то будто сквозь зубы, будто тебе хочется быстрее от матери отвязаться! А я ведь ничего и не хочу от тебя, просто узнать, все ли в порядке… А что приехать попросилась, так тоже не просто так! Я тебе деньги хочу завезти… Как ты без денег-то будешь? С голоду помрешь, но все равно мать на порог не пустишь, да?

– Не надо мне денег, мам. У меня есть деньги.

– Это ж откуда они взялись, интересно мне знать?

– Не важно. Откуда надо, оттуда и взялись.

– А… Так, наверное, бабушка тебе оставила… Тайничок вы с ней какой-то придумали, да? И ты мне ничего не сказала?

– А должна была?

– Да нет… Это я так, от обиды. Ишь, как ты мне отвечаешь, будто ножом машешь! Ну, не сказала и не сказала, и ладно. Значит, не хочешь, чтобы мы с Леной приходили, да?

– Я ж говорю, меня дома не будет…

– Да ладно придумывать-то, господи! Так и скажи: не хочу видеть ни мать родную, ни сестру…

– Мам, ну хватит уже! – услышала Тата голос сестры, прозвучавший в отдалении. – Не хочет, не надо, подумаешь! Зачем напрашиваться, если она тебя отвергает? Даже обидно за тебя, мам… Положи трубку, и все… И не разговаривай с ней больше… Никогда не звони… Вообще никогда, если так! Вот понадобимся мы ей – сама позвонит, никуда не денется!

Мама пробормотала что-то Лене в ответ – уже на слезном надрыве. Лена снова ответила – было уже не разобрать что… А потом в трубке возникли гудки. Наверное, Лена сама взяла из маминых рук трубку и положила ее на рычаг.

Тата отошла от телефона, села на диван, обхватила руками предплечья, начала раскачиваться, словно хотела убаюкать сама себя. Успокоить как-то. Ну зачем, зачем позвонила мама – в такой момент? И без того на душе скверно… Еще и Лена теперь обиделась. Ну и ладно, что ж… Никогда так никогда… Расстались, значит, все мосты сожгли окончательно… А впрочем, не этого ли она хотела? Вот и пусть, пусть…

Постепенно мысли снова вернулись к Пашке, но не было в них прежнего испуганного отчаяния. Наоборот, ясность наступила такая, будто всю ситуацию со стороны увидела. И можно было самой себе правильные вопросы задать. И ответить на них, если получится.

Так. Вопрос первый. Она что, злится? Вопрос второй: если злится, значит, ревнует? И вопрос третий, самый главный… Она в Пашку влюбилась, значит? И сама не заметила, как это произошло?

Да, все так. Влюбилась. Да, было хорошо рядом с Пашкой… Очень легко… И очень тепло. А она, глупая, не увидела всего этого сразу! Да если только вспомнить, что чувствовала, когда на велике ее катал… Как щекотно дышал ей в затылок, как говорил тихо: крепче держись, Танька, не вертись и не хихикай, а то уроню! А она все равно хихикала – просто оттого, что ей было хорошо…

Наверное, это было счастье. И как же обидно это осознавать теперь, когда все ушло… и никогда больше не повторится.

Подняла глаза на папину фотографию, и сразу захотелось плакать. Будто папа сел рядом с ней, и крепко обнял за плечи, и прошептал на ухо что-то очень хорошее. Вроде того – не плачь, я с тобой. Ничего, переживем как-нибудь… Подумаешь, Пашка! Это всего лишь первое твое разочарование, сколько их еще будет…

Да, наверное, папа ей сказал бы что-то такое. Да…

Встала с дивана, подошла к фотографии, нежно огладила ее ладонью. И вдруг увидела и сама поразилась увиденному! А ведь Пашка-то на папу похож! Очень похож! А она и не поняла, не разглядела сразу! Значит, вот почему ей так хорошо было с ним рядом… Вот почему!

А еще это значит, что Пашку отдавать нельзя. Нельзя, и все! И зря она так расклеилась, что потеряла способность соображать. И способность действовать тоже.

Улыбнулась отцовской фотографии, вздохнула легко, расправила плечи. Все, хватит ныть, надо и впрямь предпринимать что-то. Нельзя отдавать Пашку этой Оле, нельзя! И спасибо тебе, папочка, что подсказал…

Теперь надо придумать, как устранить эту Олю. Самой придумать. Потому что никто никакого совета не даст. И вообще никто ничего ей не даст, не принесет на блюдечке, она сама себе воин и добытчик. Вот и Пашку надо тоже добыть… И замуж за него выйти! Любыми путями добыть…

Легла спать почти успокоенная. Спала всласть, до обеда. Встав с постели, долго глядела в окно – вдруг Пашку увидит… Потом набрала номер соседского телефона – никто не взял трубку. Ну да, Наталья Петровна на работе, а Пашки нет дома. Значит, от своей Оли так и не приходил… Или пришел утром и снова ушел, пока она спала.

Тата едва дождалась вечера, когда Наталья Петровна вернулась с работы. Тут же придумала повод, чтобы зайти к ней: схватила в руки блузку, которую накануне умудрилась испачкать кетчупом в институтском буфете. Так, с блузкой в руках, и зашла…

– Вот, Наталья Петровна… Не подскажете, как это пятно вывести?

– Да уж, задача… – вздохнула та, разглядывая пятно. – Я знаю, что в таком случае перекись водорода с содой помогает… Надо их смешать, обработать пятно и ждать полчаса. У тебя есть перекись водорода?

– Не-а… И соды тоже нет, по-моему.