Para bellum

– Я сейчас реконструирую железную дорогу от Москвы до Омска. Два пути с тяжелыми рельсами Р75[73]. Расстояние между путями увеличено, чтобы возить негабариты. Плотность укладки шпал повышенная. Насыпи усиленные и укреплены геотекстилем и геокаркасом от осыпания. То есть, делается все, чтобы повысить межремонтный интервал и, как следствие, снизить издержки перевозок. А также увеличить скорости прохождения составов. В моих планах было довести от Москвы эту мощную железнодорожную магистраль до Санкт-Петербурга и Новороссийска. Но ничто не мешает проложить ее в неизменном виде и единой колеи и от Москвы до Берлина и далее – Любека и Киля. На западе. На востоке я ее буду тянуть до Владивостока и Порт-Артура. Возможно до Пекина, но это пока вопрос. Также в проекте у меня дамба на Сахалин с проводкой ветки магистрали туда. То есть, после реализации задумки получится мощнейшая железнодорожная хорда с очень приличной пропускной способностью и низкими тарифами из-за высокого межремонтного интервала и полной электрификацией от гидроэлектростанций. Это сделает ее, с рядом оговорок, конкурентом морским перевозкам между Дальним Востоком и Европой. И восточная Германия может стать западным морским хабом этого Шелкового пути. Представляешь, какие это выгоды?

– И какие сроки? – задумчиво спросил Геринг.

– От пяти до семи лет.

– Это долго.

– Для таких проектов? – усмехнулся Фрунзе. – Кроме того, из Волго-Камского промышленного бассейна я уже тяну трубу для подачи природного газа в Москву. В дальнейшем я планирую протягивать эту трубу до Варшавы. Но что мешает ее довести дальше? А ведь природный газ – это самое дешевое ископаемое топливо. По сравнению с углем, на котором у вас все крутится, это считай бесплатно. Что позволит восточной Германии осуществить рывок в промышленности. Да и вообще – улучшить жизнь простых людей. Плюс судостроительные заказы в интересах Союза, способные превратить балтийские города Германии в крупнейший центр судостроения в мире. При этом сырье, продовольствие и прочие товары будут доступны по внутренним ценам Союза, без таможенных наценок.

– Это все очень соблазнительно, – чуть помедлив произнес Герман Геринг. – Но я ничего не могу обещать.

– А я и не прошу, чтобы ты что-то обещал. Это мое предложение. Донеси его до людей, принимающих решение. Как и ту альтернативу, которая их ждет в случае отказа. Пойми меня правильно – я готов вам помогать. Это в моих интересах. Но спасение утопающих дело рук сами утопающих. Если вы сами не начнете предпринимать шаги навстречу я просто умою руки и буду искать другие варианты для себя…

Из-за противодействия англичан и особенно французов переезд бизнеса из западной Германии в Союз почти полностью прекратился. Как в формате релокации компаний, так и иммиграции отдельного персонала. В Париже спохватились и начали договариваться с местными элитами. И получилось у них это неплохо. Какая-то иммиграция теперь сохранялась только из восточной Германии[74], но она уже не имела особенного значения, так как основные промышленные мощности старого Рейха располагались именно на западе. Более того, началась борьба за некоторые предприятия, которые пытались перетянуть обратно.

За это время, кстати, удалось не только бизнес кое-какой перетянуть и массу персонала с оборудованием, но и «вынести» практически военные и военно-промышленные технологии. Скупая. Ведь на фоне всеобщего развала, вызванного разрушением экономических связей, деньги требовались всем. И старые наработки продавались охотно по весьма сходным ценам – практически за бесценок. А часто и покупать не требовалось, так как компании их привозили сами. Так, например, в Царицыне в начале 1930 года запустили завод Круппа. На котором он начал производить 211-мм тяжелую мортиру образца 1916 года – langer 21 cm Mörser 16 (Lg. 21 cm Mrs.). Прекрасный аппарат, который простоял на вооружении до 1960-х годов…

Так или иначе, но сливки кончились и пошло молоко. Причем обезжиренное. Из-за чего сотрудничество с немцами уже сейчас – в мае 1930 года имело смысл практически исключительно в военно-морском плане. Из-за их прекрасных верфей. Если же и там все накроется медным тазом, то Фрунзе вполне устраивал план англичан по разделу восточной Германии на несколько государств. Почему нет? Так даже спокойнее будет…

Глава 3

1930, июнь, 2. Где-то в Тверской губернии

Петр Михайлович подходил к родному селу. Пытаясь срезать по знакомой местности от станции через лес. Все одно – попуток здесь ждать было бесполезно. Село то небольшое, да и находилось в некотором отдалении от всяких развитых центров. Откуда тут попутки?

Несколько лет тут уже не был.

Как прибился в охрану тогда еще наркома, так и не вылезал из дел. И даже те отпуска, что ему выделяли, просто отсыпался. И вот сложилось заглянуть в родное село, куда до того он только письма присылал престарелым родителям.

Вышел из перелеска.

И незадачливо почесал затылок.