Пара дракона

— Правда? Пойдем посмотрим! У меня есть предположение, что это место будет выглядеть как Галлифрей!

— Что такое Галлифрей? — спрашивает он, когда я тяну его за руку, пытаясь заставить двигаться быстрее.

— Сверре, мне так многому надо тебя научить, — говорю я, думая обо всей земной поп-культуре, к которой мне придется прибегнуть, чтобы ввести его в курс дела. — А сейчас поторопись! Я хочу это увидеть!

Он улыбается, а потом мы бежим, держась за руки.

Глава 19

СВЕРРЕ

— О, Сверре, это прекрасно! — восклицает Джоли.

Я крепко прижимаю ее к себе. Ее радость заразительна.

— Так и есть, не правда ли? — замечаю я.

— Мы должны увидеть это с высоты, о, я хочу увидеть это с одной из дюн снаружи! Это потрясающе. Я должна знать, похож ли он на Галлифрей. Я не сомневаюсь, что так оно и есть! Красный песок и небо, о, сверкающий купол, башни, все должно быть идеально!

— Как насчет того, чтобы повременить с этим? — спрашиваю я.

— Почему?

— Я хочу организовать экспедицию для сбора эписа на завтра. Нам нужно будет выйти за пределы города, и тогда мы сможем все это увидеть.

Ее плечи поникают, но она кивает в знак согласия.

— Хорошо, — говорит она, преувеличивая свое уныние. — Если ты настаиваешь.

Все кажется… в порядке. Стоя на вершине одного из самых высоких зданий в городе и глядя наружу, я могу не обращать внимания на разрушения под нами. Разбитые окна, искореженная сталь, громадные ржавые останки транспортных средств и всего, что было. Купол сверкает, отражая яркое солнце и блокируя самую сильную жару. Не спорю, но я знаю, что это тяжело для Джоли и всех ей подобных, кто еще не приняли эпис.

Эпис. Взлет и падение этой планеты, всей моей расы, все связано с эписом. Когда-то мы исчислялись миллионами. До Опустошения, до моего выбора, который изменил наше будущее. Меланхолия пробивается сквозь туман того, что было. Как много из этого происходит потому, что я не хочу вспоминать? Какова цена биджасса?

— Эй, — говорит Джоли, прижимаясь ко мне и вырывая меня из моих мыслей.

— Хм? — спрашиваю я, отрывая взгляд от горизонта.

— Ты еще здесь, со мной, правда? Не теряйся в прошлом, — говорит она.

— Да, конечно, любовь моя, — говорю я.

— Я серьезно, — говорит она, вставая на цыпочки и целуя меня.

Обнимая ее, я легко сосредотачиваюсь на настоящем моменте. То, как она прижимается ко мне, вкус ее сладких губ, изгиб ее бедер — все это удерживает меня здесь. Там, где я должен быть.

Отстраняясь, я замечаю, что глаза Джоли ввалились, ее кожа обезвоженная и нет былой упругости. Какими бы нежными и сладкими они ни были, отпечаток моих губ остается на ее губах. Она в состоянии крайнего обезвоживания.

— Мне нужно найти Лэйдона, — говорю я. — Нам нужен эпис, сегодня же.

— Ты уверен? — спрашивает она. — Ты не доверяешь, чтобы он сходил за ним сам?

Я отрицательно качаю головой.

— Нет, это слишком опасно для одного мужчины.

— Он уже делал это раньше, — говорит она.

— По его собственным словам, он столкнулся с личинкой, и ты сама говорила, что он был ранен. Если бы он столкнулся со взрослой землией… — мне не нужно больше ничего говорить, потому что она понимающе кивает.

— Вот об этом я и беспокоюсь, — она кладет руки мне на грудь.

Под ее прикосновением расцветает тепло, и мое тело отзывается, мой член шевелится, но сейчас не время. Я хочу ее, очень сильно, поэтому вместо этого наклоняюсь и целую ее, а потом беру ее за руку и веду на улицу.

— Я хочу пойти с тобой, — говорит она.

— Нет, — отвечаю я.

— Ты же знаешь, что это не сработает, верно?

— Я могу попробовать, — говорю я.

— Ладно, как насчет этого? Давайте представим на минутку. Ты говоришь «нет», я говорю «да», мы спорим. Я надуваю губы и топаю ногой. Я буду особенно раздражительна. Черт возьми, я даже пролью немного слез, и в конце концов ты согласишься взять меня с собой. Так может мы сразу перейдем к финальной части? — спрашивает она, ухмыляясь.

Анализируя ее аргументы, я ищу любой изъян в ее логике. Все, что угодно, чтобы я мог доказать, что она не права, но ничего не приходит в голову. Я закрываю глаза и качаю головой.

— Ты согласна слушаться меня? Что бы я тебе ни сказал, ты выполнишь это без вопросов?

— Звучит извращенно, — говорит она.

— Что такое извращение? — спрашиваю я. — Я не понимаю, к чему ты использовала этот термин, в моих словах нет ничего необычного.

Джоли смеется. Мне нравится ее смех, даже если она явно смеется надо мной. Ее голос музыкальный, но ее смех подобен сложной симфонии звуков, создающей единое крещендо, которое окрыляет мою душу и позволяет ей парить.

— Эм, я попытаюсь объяснить это позже, — говорит она. — Это означает… э-м-м… нестандартный секс?

— В вашей культуре существуют стандарты секса?

— Э-э, ну, наверное? Черт, мы уже зашли слишком далеко, — смеется она, и ее лицо становится розовым.

— Далеко куда?

— Как насчет того, чтобы позже я показала тебе кое-что? — говорит она с усмешкой, и ее лицо становится еще краснее.

— Если это будет связанно с тобой, то я согласен.