Пара Ноя

Слившись воедино, в сплав двух материй, они переместились в тесную кабинку туалета. Еще не закрыв дверь на замок, пальцы принялись сражаться с пуговицами, крючками и другими препятствиями на пути к точке, где реальность растушевывается до еле заметных пятен в технике сфумато.

Преграда в виде платья в одну секунду была преодолена. Колины руки никогда не медлили и сейчас стремительно прорвали оборону нижнего белья. Сам он тоже остался без трусов стараниями тонких женских пальцев. Но больше он не давал свободы ее рукам, завел их за спину и крепко держал запястья.

Причиняя боль одной рукой, второй он ласкал Яну. Все противоречия его чувств к ней были выражены в действиях: нежность и злость, желание близости и стремление наказать ее за нанесенную обиду и за безответственный поступок, за ворох проблем, что она скинула ему на голову. Он чувствовал, что Яна близка к фееричному оргазму, которым она готова была извергнуться, как спящий тысячелетиями вулкан. Даже боль и онемение запястий не мешали ей наслаждаться его выверенными ласками. Но Коля резко остановился.

Он смотрел ей в глаза с яростью и даже с жестокостью. Руки действовали словно отдельно от его сознания, он временно потерял над ними контроль.

– Что такое? – Яна распахнула глаза в смятении, не понимая, что происходит, почему вдруг крепкие руки отстранили ее от стенки кабины.

– Что такое? Ты не знаешь? – Коля шлепнул ее по оголенной ягодице, оставив красный след от ладони. – Ты знаешь, за что?

– Коль, не надо! – Яна знала. Она словно его глазами увидела сцену в отеле. Второй удар нарисовал у нее перед глазами Никиту в зале суда и решетку перед глазами, перед ее глазами. Муж сидел на месте истца и довольно улыбался. Коли рядом не было, потому что у него свой суд, трибунал. Это все последствия ее истерии и игр с чужим табельным оружием.

После двух шлепков Коля овладел собой. Он взял в руки себя и Янины бедра, прижимая их к холодной кафельной стене, поднял одну ее ногу бережно, чтобы не травмировать. Но Яна быстро вошла в раж и запрыгнула на него, крепко вцепившись в его плечи и обхватывая ногами его поясницу. Не обошлось без легких травм, она ударилась ногой о ручку двери, но возбуждение – сильный анестетик.

Остервенелые толчки, которые совершал тазом Коля, быстро довели обоих до предела возбуждения. Яна расслабилась в его руках, отдаваясь его воле. Ей было все равно, будет он снова ее хлестать или одарит наслаждением, от него она была готова принять все. Она вцепилась в его спину руками, когда начала терять связь с реальностью в предвкушении освобождения. Они кончили одновременно, что в реальной жизни бывает не так часто – в основном только в эротических сценах любовных романов. Коля едва не уронил ее, когда по телу пошли теплые потоки эндорфина, окситоцина и других легальных наркотиков, которыми неизбежно балуются все влюбленные. А они влюблены. Если подставил ногу под пулю – значит, есть чувства, а не только задетое самолюбие.

Яна сползла спиной по стене, когда мужские руки мягко спустили ее с условных небес на бренную землю, то есть на пол общественного туалета. Коля не отпускал ее, продолжал касаться руками волос, плеч, старался обнять, стесненный в этом маленьком, неудобном и неэстетичном помещении.

За дверцей кабины слышался голос и шумела вода: две женщины мыли руки и обсуждали развод какой-то своей сослуживицы, жалея «бедняжку, которая теперь одна в квартире за ТТК без содержания». Коля закатил глаза, переводя женский треп на нормальный пацанский, и, стараясь не шуметь, застегивал джинсы. Дождавшись, пока голоса исчезнут за дверью, парочка выбралась из туалета, продолжая поправлять одежду друг на друге.

Когда они вернулись в зал, залитые румянцем и с искрящимися глазами, их ждал завтрак. Колин черный кофе уже остыл, что обычно раздражало закоснелого мента. Но сейчас он подумал, что феерия в туалете того стоила и американо, остывший за время секса, даже вкуснее пылающего жаром.

С энтузиазмом совместными усилиями прикончив омлет, круассан и соки, Яна и Коля вывалились в шебутное утро центра города. Может, теперь, когда фатальной ошибки удалось избежать, примирение в кабинке туалета наступило, жизнь наладится и потеряет сходство с дешевым боевиком?

* * *

Звонок с незнакомого номера прервал исцеляющий дневной сон Яны. Коля улизнул на работу после того, как доставил ее до ложа и выдал таблетку снотворного, чтобы она отдохнула и не реагировала по возможности ни на какие раздражители. Выключать ее телефон было бы опрометчиво, ведь они ждали звонков: от Кирилла, от Никиты, мало ли от кого еще. Лучше не терять контакта с противниками в схватке, которая еще не завершилась. На мгновение Коля даже хотел забрать с собой ее трубку и сам вести переговоры, но сразу отбросил эту мысль. Он даже поцеловал Яну на прощание, это выглядело так мило и многообещающе, что ее веки трогательно сомкнулись, а губы растянулись в блаженной улыбке.

– Слушаю, – полузакрытым ртом пробормотала Яна в трубку.

– Добрый день. Меня зовут Яков Львович. Есть свободная минутка?