Парад планет

— А так понимать, мой дорогой, что нас уже нет на свете, — сказал Султан. — Все, ребята! Война окончена… — И, стянув сапоги, Султан улегся на травку.

Костин молчал, все смотрел вслед уходящим офицерам. Потом поспешил за ними.

— Разрешите обратиться? Я не понял. Посмертная благодарность — это что, в каком смысле?

— По условиям «игры» после отхода «противника» от берега по вашим позициям был нанесен ракетный удар, — сказал равнодушно капитан.

— Откуда вдруг ракета?

— Оттуда, лейтенант. Оттуда. Там ракетная установка. Ну что? — Капитан поглядел на Костина. — Задание выполнено, чего вы?

— Подождите, — проговорил Костин.

— Чего ждать? — удивился капитан. — Вас нет. Не видно и не слышно. Вы пали смертью храбрых!

— Но наше задание…

Капитан рассердился:

— Отставить, лейтенант! Не пререкаться. Отойдите, вы мешаете!

Костин отошел. Он оказался теперь перед знакомым майором.

— Но наше задание… — снова заговорил он. — Было задание: встать в оцепление в Гуськово!

— Куда? Где? — Майор старательно вычерчивал на планшете.

— В Гуськово.

— В другой раз в Гуськово. Домой, домой, лейтенант. Все. Спасибо!

И поскольку Костин молчал, майор, как ни занят был, напомнил:

— Отвечайте как положено!

— Служу Советскому Союзу! — сказал, приставив ладонь к виску, Костин.

Они спустились с пригорка на берег, разделись и, оставшись все как один в длинных казенных трусах, с криками бросились в воду.

Танкисты уже давно плескались в реке. Вынырнув поблизости, один из них поинтересовался:

— Чего, ребята, вроде вас тоже того, а?

— Тоже, тоже.

— Всех, что ли?

— Всех наповал!

Танкист очень обрадовался, закричал:

— Нашего полку прибыло! Еще шесть покойников!

— Ура! — отозвались танкисты. Еще двое подплыли, свои и чужие перемешались.

— Закурить у кого найдется?

— На берегу вон, сплавай.

— Есть кто с резинового завода?

— Никого.

— Может, с арматурного есть?

— Крокодилыч! Плыви сюда!

— Пухов, ты, что ли? А чего это ты вдруг Крокодилыч?

— А ты, парень, не из третьего магазина? Мясник?

— Был мясником, был.

— А теперь?

— Теперь дух!

— Это мы на том свете! — провозгласил танкист, проплывая к своему берегу с сигаретой в зубах.

Путь домой начинался с привокзальной площади, с ожидания на скамейке. Сидели все шестеро, вернее, пятеро — Крокодилыч отправился на станцию за билетами. Пятеро, уже в штатском, томясь, взирали на площадь, где в пыли и скуке то ли шла, то ли стояла на месте жизнь захолустного городка.

Появился Крокодилыч с сообщением:

— Все, ребята. Сутки сидим. Сегодня уже ушел, завтрашний будет завтра.

— Ну и ну, — вяло отреагировал кто-то из компании.

Время тянулось — тоскливая пауза между концом и началом: то кончилось, это не наступило, и так на целые сутки.

— Что-то рано отвоевались, — заметил Султан. — Это капитан, черт бы его побрал. Откуда там у него ракетная установка? И почему мы не знали? Укрылись бы как-нибудь…

— От нее не укроешься, — сказал Афонин.

— Так что же, выходит, они заранее знали? И нас как бы в жертву, что ли? — невесело усмехнулся Спиркин. — Да-а… Хорошо, ракета не настоящая!

— А хоть бы и настоящая, — пробурчал Слон.

— Не понял тебя, прости.

— Говорю, настоящая б в самый раз!

— Это ты не прав, — сказал Афонин.

— Раз — и нету! А чего терять-то?

— Жизнь, чудак, — удивился Султан. — Жизнь, понял?

— Это когда жизнь малина, — гнул свое Слон.

Вмешался Спиркин:

— Странный пошел разговор! Что ты выдумал? Какая еще ракета, ну ее к черту!

— Жизнь! — продолжал Султан, глядя с неодобрением на Слона. — Это не по подворотням с ханыгами… Ты же вот живешь скоро сорок лет, а не знаешь, что такое жизнь!

— Знаю, — ухмыльнулся в ответ Слон. — Гарем в мясном отделе.

— Ему положено, — заметил Крокодилыч. — Как-никак Султан!

— Да ну, бабы, — усмехнулся Султан. — Пять минут удовольствия… Я не о том!

— А теперь ты не прав, — сказал Афонин.

— Какая, к черту, ракета! — не унимался Спиркин. — Мне погибать нельзя. У меня первая семья, вторая… У меня здесь и там дети!

— У меня теща, — заявил Афонин.

— А у меня… Не знаю, что у меня… — Крокодилыч задумался.

— Мотоцикл с коляской, — съязвил Султан.

— Нет! У меня Гуськово.

— Что-то я не понял, — сказал Афонин.

— И не поймешь. Гуськово! — повторил Крокодилыч.

— Опять Гуськово! — пожал плечами Спиркин. — Где оно? Гуськово, Гуськово! Все уши прожужжали…

— Накрылось, — отозвался Султан. — Я как чувствовал, верите — нет? Сразу не заладилось, с самого начала все не так…

Кто-то хмыкнул, кто-то промолчал. Опять тянулось время.

Слон засмеялся:

— Ребята, чего вы затосковали? На семь дней раньше срока. Плохо, что ли, вам? Можете на работу не ходить. А можете и домой в случае чего, если есть, где приземлиться. Чего? Или наоборот — как снег на голову: ах ты моя милашка, что ж ты тут без меня делаешь!

Снова помолчали.

— А вон кинотеатр, видите? — сказал вдруг Спиркин. — Мой, между прочим. Мой проект.

Кинотеатр нельзя было не увидеть: бетонно-стеклянный куб среди старых домов.

— О! Красота! — оценил Султан. — А как там в проекте насчет пива? Отдельные зрители желают, допустим, утолить жажду?

Они дружно двинулись через площадь к сияющему в пыли кубу.