Парад Солнца (ЛП)

«Ничего серьёзного, ничего серьёзного», — повторяла Гермиона, судорожно сжимая лозу. Она сделала глубокий вдох, напомнила себе о принципе «Если смог Малфой, то справлюсь и я» и начала разбег. Кроссовка соскользнула с ветки, и Гермиона попыталась оттолкнуться второй согнутой ногой, в результате чего с криком описала широкую дугу. Ссадины и заживающие раны болезненно натянулись; Гермиона врезалась спиной в дерево и ударилась о него головой. Перед глазами взорвались мелкие белые пятна; несясь обратно, она отчаянно молотила ногами по воздуху в поисках опоры. Гермиона задыхалась от боли, руки слабели; она стукнулась обо что-то пятками и тут же упёрлась ногами, и лоза перестала качаться.

Стоя на ветке, она заскулила; вцепившись пальцами в стебель, она наклонила голову и сделала несколько плавных вдохов, ожидая, пока боль утихнет. Это было вовсе не грациозно. Всё это было отвратительной затеей.

— Ты можешь…

— Заткнись, — перебила она, уверенная в том, что не желает слышать ничего из того, что бы хотел сказать Малфой. — Я чуть не умерла.

Он рассмеялся. На полном серьёзе. Он. Смеялся. Над ней. Видимо, Малфой не понимал, что ненормальные прыжки на лозе в метрах над жёсткой, твёрдой землёй могут закончиться чем-то вроде сломанной шеи или спины. Наверное, ему было комфортно летать по воздуху с одним лишь стеблем в руках — так же как было привычно парить, сидя на тонких ненадёжных предметах. Но Гермиона была из другого теста. Гермиона — это библиотеки, выцветший текст и пишущие перья. Она вовсе не была аборигеном из джунглей.

Приступ тошноты прошел, и Гермиона подняла голову. Руки так крепко стискивали лозу, что пальцы свело судорогой. Она стояла на той же самой ветке, с которой спрыгнула. Гермиона уставилась на неё так, словно в неуклюжем прыжке было виновато дерево, и сделала глубокий вдох, готовясь ко второй попытке.

Во время разбега кроссовка опять соскользнула, но Гермиона в прыжке отклонилась в противоположную сторону, выравнивая курс. Она полетела прямо, лихорадочно высматривая уступ. Она постаралась ускориться, предпочитая врезаться в стену, нежели упасть, но пара рук остановила её прежде, чем она успела принять хоть какое-то решение.

Замерев на расстоянии метра от стены, Гермиона судорожно вздохнула, когда чужие ладони поднялись от её коленей к бедрам. Она могла поклясться, что чувствует жар кожи Малфоя; он подтянул Гермиону так, что та наконец зависла над уступом и посмотрела вниз. Его лицо находилось чересчур близко к кое-каким частям её тела, но кажется, он не осознавал этого так отчетливо, как она сама.

Он поднял голову, и Гермиона уставилась на него, всё ещё болтаясь на лозе.

— Грейнджер, удобно? Хочешь остаться…

— Не урони меня.

Малфой замолчал, глядя на Гермиону с нечитаемым выражением лица; его ладони по-прежнему сжимали её бёдра. Она медленно глубоко вдохнула и ослабила хватку на стебле. Затем чуть вздрогнула — Малфой стиснул её крепче, проверяя, что она встала на край, — но без проблем приземлилась и почти выпустила лозу, желая как можно скорее покончить с этой ситуацией. Она пару секунд таращилась Малфою на грудь, затем подняла глаза и благодарно кивнула. Малфой отступил, убрав руки, и Гермиона, по-прежнему ощущая на коже его жар, вытащила из кармана камень.

— Чтобы вернуться, — пояснила она. Наклонившись, опустила лозу на выступ и придавила стебель камнем.

Малфой начал восхождение первым. С этого места стена казалась менее опасной: поверхность была достаточно наклонной, чтобы они не торчали столбами, а возможностей упереться и ухватиться было гораздо больше. Подъём по-прежнему вызывал ненависть — особенно в те моменты, когда приходилось смещаться вбок, чтобы не отклоняться от курса к пещере, и когда срывались вниз потревоженные булыжники и грязь. Из-под Малфоя тоже осыпалось немало камней — Гермиона чувствовала, как они падают ей на макушку и лоб. Дышать было трудно, а сердце колотилось в горле.

С тихим всхлипом она поскользнулась и крепко прижалась к скале, упираясь ногой ещё сильнее. В ответ на это Малфой наверху тяжело выдохнул.

— Если ты упадешь, я сначала осмотрю пещеру.

— Если ты на меня свалишься, никто не сможет осудить меня за ответную реакцию.

— Хочешь сказать, из тебя там, внизу, выйдет отличная подушка?

Она сердито уставилась на его зад и даже не сразу поняла, куда именно смотрит, затем покачала головой и продолжила карабкаться.

15 августа; 7:01

К моменту окончания осмотра пещеры, во время которого не было найдено ничего важного, стемнело. Они обнаружили лишь чей-то ботинок — вполне зловещее зрелище — но не представляющий из себя ничего особенного. Спускаться в кромешной тьме они не могли, поэтому в ожидании утра устроились на ночлег в нескольких метрах от входа.

Гермионе не знала, почему они улеглись так близко друг к другу: то ли потому, что заснули в пещере, то ли просто не обратили на это внимания.