Парад Солнца (ЛП)

Драко стремительно открыл чистый разворот, и Гермиона стянула ленту с карты. Он прижал книгу к стене, и на форзаце медленно проступили чёрные чернила. Гермиона взвизгнула, торопя Драко положить книгу на платформу. Опустив томик, он вгляделся в проявившиеся слова.

— Это латынь.

— Так и должно быть. Мы просто прочтём его.

— Ты хочешь творить магию крови, не зная что за хрень…

— У нас нет времени!

— Если что-то пойдёт не так…

— Это единственный шанс, что всё получится как надо, — выпалила она, выхватывая охотничий нож и бросая сумку на землю. — Мы должны сделать это прямо сейчас.

Она опустилась на колени с одной стороны платформы, Драко встал с другой.

— Вряд ли здесь сказано, что делать. Это же не…

— Тогда мы будем действовать так, как того требует большинство защитных заклинаний. Драко, если ты убьёшь нас, задавая слишком много…

Он рухнул на колени, отшвырнул сумку и зажал зубами кинжал. Застонав от боли, сорвал повязку, не спуская глаз с чаши. Гермиона забрала книгу, положила её на углубление и придавила ножом, не давая закрыться. Драко вытащил кинжал изо рта, и она протянула руку; на секунду встретившись с ней взглядом, он поднёс лезвие к её ладони. Зашипев на вдохе, Гермиона задержала дыхание — острие ткнулось в кожу и прошлось вдоль шрама, вдоль линии жизни; кровь обильно потекла по кисти. Гермиона выхватила у Драко кинжал — он повернул сломанную руку, подставляя ладонь.

— Просто сделай…

Он сильно недооценил её решительность в критическую минуту: Гермиона не раздумывая вонзила кончик клинка в верхнюю часть его линии жизни.

Она услышала шипение Драко, а затем треск — он сорвал кольцо. Кровь закапала; Гермиона бросила кинжал между ними и помогла Драко поставить локоть на край чаши. Упёршись локтем с другого края углубления, она обхватила его ладонь.

— Помоги мне обвязать запястья, — выдохнула она, протягивая ему конец красной ленты.

Драко схватил её, подтянул к ладони Гермионы — их пальцы дрожали, неуклюже завязывая узел. Драко надел кольцо на палец, лента повисла между прижатыми ладонями. Гермиона смотрела, как их кровь, перемешиваясь, стекает по тыльной стороне рук и сплошным красным потоком устремляется в чашу. Она встретилась взглядом с Драко, и в голове промелькнула мысль: как же далеко они зашли, раз её кровь по доброй воле Драко Малфоя проникает в его рану. Они оба опустили глаза к книге.

И заговорили одновременно. Два абзаца идеально ровных строк, но Гермиона понятия не имела, что же они произносили. Она отказывалась думать о том, что случится, если они ошиблись, если заклинание оказалось ловушкой человека, защищавшего это место, или происками магии. Она произносила слова так правильно, как только могла, и чувствовала, как внутри зарождается нечто живое. Некое гудение силы, распространяющееся от ладоней.

Кровь вытекла из чаши — Гермиона ​​заметила алый проблеск в глубокой борозде на стене, но не осмелилась нарушить концентрацию. Они с Драко говорили в унисон и, дочитав до конца, начали с самого начала. Гудение поднялось по рукам, перекинулось на плечи и упало горячей струёй в живот. Закружилась голова; показалось, будто кожа скользит по костям.

Драко крепче сжал её кисть, и она ответила тем же; их руки дрожали. Гудение охватило всё тело, ускоряя ток крови, и воздух вокруг густо наполнился энергией. Гермиона не могла даже расслышать их голоса, ощутить собственное дыхание — широко раскрытыми глазами она вперилась в книгу. Она чувствовала силу, которой никогда не знала раньше, словно теперь могла разрушить мир одним движением руки; она стала больше солнца и неба.

Гермиона ощущала себя статичным звеном кружащейся в воздухе магии — невесомой и состоящей из миллиарда кусочков, настолько отделённых от неё самой, что казалось, будто тело исчезло. Перед глазами взлетали и взрывались белые линии; послышался низкий грохот, и Гермиона перестала что-либо различать. Ни предметов, ни света, ни красок. Гром множился, и она стала сплошной силой, существующей за пределами мысли, человечества или времени.

Жар, нарастающий и обжигающий. Словно огненный смерч, он всосал в себя миллиарды кусочков, грубо их толкнул, и Гермиона с криком осознала своё тело. Сила обернулась болью, захлестнувшей семью, восемью волнами огня; перед глазами полыхнула ослепляюще-белая вспышка. А потом всё исчезло — сила, гудение, свет, боль — так внезапно и мгновенно, будто сорвали какое-то странное одеяло.

Гермиона почти потеряла сознание — а может быть, и в самом деле отключилась. Она завалилась вперёд и упала бы, если бы не упёрлась лбом во что-то твёрдое. Организм был полностью истощён; Гермиона пыталась заставить себя осознать далёкую, туманную мысль о необходимости сохранять бдительность.

— Это сработало? — голос Драко был хриплым, треснутым, прерывистым.

— Не знаю. В конце было немного…

— Да.

Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что прижимается лбом ко лбу Драко, и, чтобы прийти в себя, старательно сосредоточилась на серой радужке.

— В конце концов.

Протянув руку, он коснулся пальцами её челюсти.

— Нам нужно встать до того, как здесь появится Валенсий.