Скворцов. О звёздах потом, иначе мы с тобой уйдём от главной темы. Давай о другом. О том ху из ху… Долорес, вот такой вопрос тебе: ты как сам себя позиционируешь: парнем или девушкой? Только не обижайся.
Долорес. Меня ничего не оскорбляет в этом вопросе. Я не девушка, и уже давно… Ой! Как я нехорошо пошутил!
Скворцов. Ну-у-у, если есть желание поделиться такой радостью – поделись. Ты меня тоже пойми, Долорес, у меня сын. Прилетает отец к сыну, входит с ним по виду девушка, зовут Долорес – потом оказывается, что она мужик. Ты не обижайся.
Долорес. Да что вы!
Скворцов. Значит, давай так поступим, Долорес. Ты своим хозяйством распоряжайся, как тебе нравится, но на нашу народную любовь не рассчитывай. Уловил? Не надо тебе к нам приезжать. И запомни главное: если ты к Витьке прикоснёшься, я тебя везде найду и задницу суровой нитью зашью. Всё понял?
Тебе на моём месте любой нормальный отец то же самое скажет. К Викт
Скворцов
Долорес. Да… русская…
Скворцов. Не уехала бы твоя мама, родился бы ты не в Мексике, а где-нибудь… допустим, в Донецке. И вот представь себе, представь, зовут тебя не Долорес, и фамилия по батьке у тебя другая.
Долорес. Я часто это представлял.
Скворцов. И как ты себя там видел, Долорес? Вот окажись ты там в таком платье, парике и на каблуках, ты вот так и пойдёшь среди таких же, как ты, пацанов, разорванных минами?
Откуда музыка? Что за страдания?
Долорес. Это у меня рингтон в телефоне. «Травиата», увертюра. Сейчас я выключу его…
Скворцов. Подожди, Долорес, ты не плачь… Долорес! Не плачь… Не обижайся, пойми. Я, такого же возраста, как ты, ребят, казачков… оттуда принимал, и хоронил… У тех, кто их посылал, денег на ребят не нашлось. А у некоторых пацанов матери остались одни. Я им помогаю… Не знаю, что ты там себе представлял… Мне вообще, если честно, Долорес, трудно на тебя смотреть… Жалко тебя. И противно. Я ничего не могу с собой поделать… Не ты виноват, что таким стал.
Долорес. Каким я стал?
Скворцов. Родился бы ты там, был бы нормальным мужиком.
Долорес. Если бы я там родился, и что бы я там сейчас делал? Я не могу стрелять… Я боюсь даже столовых ножей, я не могу… муравья раздавить, я его обхожу. Разве это я виноват, что там всё так ужасно?
Скворцов. Закончили, Долорес! Про Витьку мы вопрос закрыли. Ты понял? Лады?
Долорес. Викт
Скворцов. Да я тебя, гад, сейчас задавлю!..
Что с ногами? Что такое?!
Долорес
Скворцов. Я к тебе, сучок, подойти не могу… Помоги…
Долорес. Давайте… садитесь…
Скворцов
Долорес. Пожалуйста, не пугайте меня. Я не перееду к нему.
Скворцов. Не ори! Это во-первых… Раз уж ты взяла… тьфу ты! – взял на себя ответственность за всё, иди загляни в минибар: там я видел шампанское. Оно не в мерзавчиках, а побольше, в таких чекушках. Мне эту пульке срочно надо чем-то разбавить. Ноги как чугуном оковали… Ты понял? В минибаре шампанское в чекушках, шампанское.
Стой! Иди сюда!.. Сядь.
Давай, успокойся… Не дрожи… Чего тебя трясёт?
Долорес. Я вас боюсь.
Скворцов. Не бойся. Если ты меня понял – всё будет хорошо. Витьке ни слова. Иди… Не спутай чекушку с мерзавчиком.
Долорес
Скворцов. Откуда? Ты там не жил, ты не можешь знать, что такое чекушка.