Парадиз–сити

Тут была не элементарная подстава с целью повязать пару каких-нибудь дельцов из числа криминальной мелюзги. И не пальба на лестнице вонючего подъезда, где все предельно ясно, а исход решает один удачный выстрел. Дело обстояло куда сложнее: детектив с безупречным послужным списком толкует с самым могущественным в Нью-Йорке боссом гангстеров и просит его о любезности, которая, если будет оказана, может стоить жизни любому из собеседников.

— А что вас в моей семье так интересует? — спросил Росси, откинувшись на кожаную спинку кресла-качалки и внимательно изучая бокал с ледяным чаем, который обхватил двумя ладонями.

— Не буду ходить вокруг да около, — продемонстрировала решимость Дженнифер. — Должна вам кое-что сказать. Может быть, вы это уже и без меня знаете, а может быть, и нет. Рискну предположить, что знаете вы об этом деле примерно столько же, сколько знает Ло Манто, то есть почти ничего.

При упоминании имени детектива Росси невольно напрягся. В его глазах предательски мелькнули тревога и любопытство.

— А ему какое дело до всего этого? — спросил он. — Это Ло Манто попросил вас добиться встречи со мной?

— Он не знает, что я здесь, — сказала Дженнифер. — А если бы знал, то, наверное, пристрелил бы меня быстрее вашего.

— У меня нет обыкновения стрелять в кого бы то ни было, — возразил Росси, постепенно восстанавливая полное самообладание. — А если бы и пришлось, то уж никак не в женщину. Пусть даже она служит в полиции и доводится напарником моему кровному врагу.

— Что вам известно о вашей матери? — Дженнифер решила идти напролом, рассудив, что тактичными расспросы на подобную тему все равно не получатся.

Пристально глядя на Росси, она заметила в нем некоторое сходство с Ло Манто. Черты лица и у одного, и у другого были резкими и красивыми. Одинаково густые волосы, одинаково глубокие глаза — темные, как осенняя ночь. Кое-что можно было объяснить одинаковым происхождением — с юга Италии. Но было и что-то еще, заставляющее вспомнить рассказ старухи Ассунты Конте. Взять хотя бы то, как тонко чувствует Росси момент и мотивы, которыми руководствуется другой человек. И он, и Ло Манто обладали какой-то прирожденной способностью предвидеть направление, которое примет разговор, различать в словах истину, скрытую под многочисленными наслоениями лжи и подтасовок. Оба отлично читали язык телодвижений, с помощью которого собеседник «телеграфировал» истинную ситуацию. Каждый жест, каждое изменение в лице служили им знаком на карте, указывающей путь в потаенные глубины человеческой души.

— В первый раз встречаю копа, который расспрашивает меня о матери, — удивился Росси, ставя допитый бокал на письменный стол. — И, надеюсь, в последний.

— Со мной такое тоже впервые, поверьте, — призналась она. — Но я не стала бы задавать подобные вопросы, если бы это не было так важно.

— Не полицейского ума это дело, — отрезал Росси. — И не надо бы вам в него свой нос совать. Определимся сразу: вы заплываете в мои личные территориальные воды. И прежде чем позволить вам нырнуть в омут, я должен услышать от вас вескую причину, зачем вам это понадобилось.

— А почему бы мне и в самом деле не поделиться с вами тем, что я сумела узнать? — согласилась Дженнифер. Раскрыв сумку, которую носила на плече, она вытащила оттуда толстый конверт. — Сами скажите мне, что там правда, а что — нет. А потом или будем разговаривать дальше, или попрощаемся. Оставляю это целиком на ваше усмотрение.

— Ну, тогда не будем терять времени, — нетерпеливо кивнул Росси. — И хорошо бы закончить с этим поскорее.

Открыв конверт, Дженнифер быстро перелистала несколько страниц, оставив в руке последнюю.

— Согласно вашему свидетельству о рождении, выданному в городе Нью-Йорк, вы появились на свет в небольшой клинике на юге Манхэттена, которая с тех пор давно уже закрылась, — начала она. — Вы единственный сын Николо Росси. Графа «имя матери» оставлена незаполненной. Не знаю, как вам это объяснили, но знаю точно, что в любом случае вам солгали.

— И откуда же вам это известно? — осведомился Росси. — Из уличных сплетен? Или, может, какой-нибудь макаронник — пустозвон наплел вам с три короба о том, чего вы совершенно не знаете? Имя моей матери не значится в свидетельстве о рождении потому, что она бросила нас с отцом, как только вышла из больницы. Тогда отец решил: раз ей не нужен сын, пусть будет так, как ей хочется. И не стал ее записывать в качестве моей матери.

— Она не бросила вас, — возразила Дженнифер. — Во всяком случае, все было не так, как сказал вам отец.

Росси, опершись локтями на край стола и сцепив пальцы, подался вперед.

— Ну, и что дальше, коп? — Его голос был пронизан сарказмом. — Давайте выкладывайте. Все, без утайки.