Парадокс любви

— Выгнала своего. С твоей подачи, между прочим.

— Как?

— Так! Сказала, что надоело жить как добропорядочные соседи. Мы ведь даже не скандалим никогда. Живем в тихом болоте. Каждый на своей кочке.

— И что твой? Устроил скандал?

— Нет. Молча собрал манатки и ушел.

— И что теперь?

— А теперь я смотрю на пустой диван, на котором он сидел все эти годы, и думаю: на хрена я это сделала? И тут звонишь ты и говоришь: Художник — ошибка, а муж, оказывается, не так плох, как ты мне рассказывала! Так зачем же ты заморочила мне голову, влезла в мою жизнь и разрушила мою семью?!

— Я? Я разрушила?

— Да, ты! Своими дурацкими разговорами!..

Маша что-то еще продолжала эмоционально говорить, но Мила не стала ее больше слушать и повесила трубку. Такого она не ожидала. «Надо было сказать Машке, что своя голова должна быть на плечах», — запоздало сообразила Мила.

Может, позвонить Маринке? Нет. С ней Мила не очень любила обсуждать свои дела сердечные.

Что же делать?! Что, что? Открывать похоронное бюро «Мне конец».

* * *

Оказалось, что книжка со стихами — это еще не все. На стеллаже, на видном месте, лежали браслет и кольцо, подаренные Художником. А ведь она держала их в шкатулке!

Миле стало еще хуже.

* * *

Максим вернулся домой без одной минуты двенадцать.

— Мам, как и обещал: пришел сегодня!

Пока сын переодевался и умывался, Мила разогрела какао и приготовила бутерброды.

— Ничего, что я в труселях? — Максим сел за стол.

— Ничего. Лишь бы тебе не было холодно. Меня ты нисколько не смущаешь.

— Но ведь ты же не любишь, когда мужики по дому в трусах шастают!

— Не люблю. Ты можешь представить себе женщину, шастающую в трусах?

Максим рассмеялся.

— Представил?

— Ага. А где наш папик?

— С кем-то на рыбалку поехал. На какую-то дачу. Не могу ему дозвониться.

— Если на ту же, что и в прошлом году, то мог бы и меня с собой взять. Мне там понравилось. Клево было.

Как же она забыла! Действительно, в прошлом году Андрей спрашивал у нее разрешения поехать на выходные к коллеге на дачу, порыбачить. Раз уж она все равно уезжает в командировку. И брал с собой Максима! Вполне возможно, что Андрей снова поехал туда же.

Ночь Мила провела без сна. К тому же незаметно съела два пакетика своих любимых жевательных конфеток «Hello Kitty». Которые всегда были у нее в сумочке. Нервы. Всегда, когда Мила нервничала и переживала, на нее нападал жор. Еще в институте за время сессии она свободно могла «наесть» три-четыре килограмма. К счастью, сбрасывала их она так же легко.

Миле нужно было действовать. Что-то предпринимать. Она не смогла бы спокойно дожить до вечера воскресенья. Решила проехаться наудачу на прошлогоднюю дачу. Почти стихи! Максим должен был выступить в роли Ивана Сусанина. Только с благоприятным исходом мероприятия. Сказал, что дорогу помнит.

* * *

— Сейчас на пять минут заскочу в одно место, и дальше поедем. Подожди меня в машине. Я быстро.

Мила резво взбежала по лестнице. «Как молодая», — пронеслось у нее в голове. Художник был в мастерской. Стоял за мольбертом. Мила подошла к нему. На мольберте стоял холст с набросками хорошенького девичьего личика. Художник смутился. А Мила не смогла сдержать улыбки. Кивнула на зарождающийся портрет:

— Новая Муза?

— Я — неисправим.

— Возьми, пожалуйста, украшения. Может, ей пригодятся. Не могу оставить себе.

— Все-таки не можешь или не хочешь?

— Правда, не могу.

— Ну, смотри сама. Еще увидимся?

— Вряд ли.

— Я рад, что ты была в моей жизни. Извини, ежели что...

— Спасибо. Ну, вот и все. Пока. Нет, целовать меня не надо. Мне пора идти.

«Все-таки он — джентльмен. Надо отдать ему должное», — подумала Мила.

* * *

Максим, действительно, помнил дорогу. Мила сразу увидела машину мужа, когда они, наконец, подъехали к даче. В этой деревне жители еще не обзавелись высокими глухими заборами, по типу «мой дом — моя крепость».

— Сын, подожди меня пока в машине. Мне с папой надо поговорить.

— Секреты?

— Угу. Посиди. Я быстро.

Мила осторожно приоткрыла калитку: нет ли злой собаки? Никого. И Мила пошла к дому. Вернулась она, действительно, очень быстро. Села в машину. Когда она вставляла ключ зажигания, Максим заметил, что у мамы дрожит рука.

— А папа где?

— Папа скоро приедет. Наверное...

Сын был уже достаточно взрослый для того, чтобы больше ни о чем не спрашивать.

Домой они ехали молча и быстро. Неожиданно Мила остановила машину. Напротив, через дорогу стоял большой дом, очевидно, на двух хозяев. Потому что полдома было выкрашено ярко-голубой краской, а полдома — бледно-зеленой. Такая разноцветность дом портила. Не позволяла ему смотреться одним целым. Очевидно, хозяева не смогли договориться и прийти к единому мнению. Возможно, никто не хотел уступить другому. А может, каждый из них обозначил так свою территорию. Но старая шиферная крыша была общая. Мила смотрела и думала, что вот этот дом и есть воплощение их с Андреем совместной жизни в последнее время. Общая крыша над головой. А все остальное пополам и каждый раскрасил свою половину в свой любимый цвет. А может быть, пора договориться? Она готова уступить. Особенно после того, что увидела.