Парадокс Вигнера

Из сестринской на крик выбежала Юлия, ничего не понимая смотрела на пациента, лежащего на полу, рассерженного Протасова и Куликова, надевающего сеточку с датчиками себе на голову. Вскоре Куликов надел её и воткнул в нужное гнездо ноутбука штекер шнура, выскочивший при падении коматозника. Спустя несколько секунд, пациент молча, с обезумевшими глазами-стекляшками начал медленно подниматься с пола. Юлия вновь истошно закричала от испуга и бросилась прочь. Коматозник поднимался, как покойник в фильмах ужасов, на его лбу сияла ссадина, из которой сочилась кровь, что придавало его мертвецкому лицу ещё более страшный вид.

В коридоре со стороны лестницы появился дежурный хирург по имени Иван Сергеевич, давний знакомый Протасова, которому приходилось когда-то работать с ним в паре. Тот удивлённо наблюдал, как по коридору Куликов «вёл» коматозника и скрылся с ним в палате 236.

— Что это у вас здесь за шествие? — спросил Иван Сергеевич, приблизившись к Протасову.

— Коматозник из 236 палаты ожил! — прокричала Юлия, открывая дверь сестринской, — это чудовищно! Он зомби, а не человек!

— Это же хорошо, когда коматозники оживают! — весело отреагировал Иван Сергеевич.

— Юлия, закрой дверь, тебя не спрашивают! — злобно крикнул Илья Кузьмич, и, обращаясь к хирургу, продолжил, — не принимайте её слова серьёзно, это мы тут новые реанимационные инновации осваиваем….

— Я собственно, хотел выпить вместе кофе, — сообщил хирург, — но вижу, вам некогда! Я пойду к себе, в следующий раз поболтаем!

Иван Сергеевич ушёл, а Протасов смотрел на медсестру, как на предателя. Она, находящаяся в состоянии шока от увиденного, до сих пор не пришла в себя и тупо смотрела перед собой.

— Скажи мне Юлия, — горестно упрекнул её Протасов, — кто тебя за язык тянул? Как я теперь объясню главному, откуда у коматозника ссадина на лбу? Скрыть этого уже не удастся, теперь Иван Сергеевич стал свидетелем, благодаря твоему комментарию. Мои рассказы о мистике, происходящей с этим пациентом, вызывают иронию и недоверие в коллективе, а теперь и вовсе придётся объяснить, как человек, находящийся в коме, гулял, упал и, расшиб себе лоб?

— Если нужно, я смогу всё объяснить, — предложил Куликов, выходя из палаты 236,- и даже продемонстрировать главному врачу, как это работает! Вот только у меня пока не получается войти в его Сознание….

— А как же Вы управляли его мозгом? — удивился Протасов, — ведь он действительно пришёл в себя, хотя Вы его вели с ноутбуком, как на поводке.

— Я же объяснял Вам, Илья Кузьмич, — раздражённо отреагировал Куликов, — его мозгом управляло моё Сознание, поэтому я даже не мог отвечать на Ваши вопросы.

— Что с пациентом? — спохватился Протасов.

— Он лежит, как раньше на своём месте, — ответил Куликов, — аппаратуру жизнеобеспечения я подключил самостоятельно, так что — всё нормально!

Протасов быстро проследовал в палату, за ним Юлия и профессор. Пациент лежал на спецкровати, аппаратура жизнеобеспечения была подключена, показания монитора — в норме. Илья Кузьмич осмотрел ссадину на лбу пациента и приказал Юлии обработать ее. Медсестра отправилась за медикаментами для обработки раны, Протасов внимательно смотрел на Куликова, в ожидании.

— Объясните мне, наконец, Анатолий Петрович, что произошло? — попросил Илья Кузьмич, — если удалось поднять его на ноги и прогуляться по коридору, то я полагаю, что Вы на время вывели пациента из состояния комы. Или это не так?

— Я уже всё Вам объяснил, — неохотно ответил Куликов, — я не смог пока найти область головного мозга, отвечающее за связь с его Сознанием. Не удалось также обнаружить кластеры, хранящие его память, но это вопрос времени. Мне удалось войти в режим телепатии, сделать установку на подчинение моему Сознанию и вывести его на прогулку.

— Зачем? — сердился Протасов, — чтобы он разбил себе лоб?

— В этом Вы сами виноваты, — спокойно отреагировал профессор, — ведь это Вы сорвали с меня сетку с датчиками…. Кстати, есть положительный результат — головной мозг пациента работает нормально, он выполнял все свои функции и быстро реагировал на управление моим Сознанием!

— А почему он вёл себя, как живой покойник? — удивлялся Протасов.

— Потому что без Сознания, — ответил Куликов, — он способен соображать только когда его Сознание управляет работой мозга. В режиме телепатии — он и есть мой зомби!

— Нужно повторить этот опыт, — предложил Протасов, — мне необходимо видеть, как при этом меняются его давление, работа лёгких, сердца, мозга!

— Давайте повторим! — обрадованно произнёс Куликов, — только учтите, что не следует со мной общаться во время проведения опыта. Нельзя допускать, чтобы моё Сознание перегружалось. Я и без того чувствую себя при этом отвратительно и состояние моё гораздо хуже ощущения, испытанного Вами в «искажённом пространстве».

В палату вошла Юлия и принялась обрабатывать ссадину. Кровь уже не сочилась, и она быстро промыла рану перекисью водорода и загримировала собственным тональным кремом. Маскировка ссадины получилась, как нельзя лучше, ее было практически незаметно.