Парадоксы иммунологии

В свое время Ф. Вернет иллюстрировал размер информации, необходимой для создания множества лимфоидных клонов, пользуясь словами, в которых было не более 4 букв. Его пример выглядел подобным образом: "То know self from not self is a man need for life. In the womb it is laid down what is to be let live in the body... ets".

Нетрудно догадаться, что разнообразие сочетаний здесь практически неограниченно, так как для составления слов из четырех букв может использоваться любая из 26 букв английского алфавита. Но мы в своем примере исходим из того, что клоны лимфоцитов толерантны к своим антигенам, а разнообразие антигенной структуры ограничено десятью буквами генетического кода. В таком случае уместно сравнение с набором слов из 10 букв типа "Тот полиглот, кто готов лить пот как вол, вить логово как волк...". Нетрудно заметить, что вместо 10⁸ гипотетических лимфоидных клонов, существование которых предполагал Вернет, в данном случае речь может идти о много меньшем числе контролирующих постоянство своего тела лимфоцитов (порядка 10³ — 10⁴ клонов).

Чем импонирует такой взгляд на клональное строение лимфоидной системы? Во-первых, тем, что клоны, следовательно, создавались в соответствии с антигенами совместимости, существующими в живой природе (т. е. процессы мутаций и клеточных дифференцировок происходили строго упорядоченно). Во-вторых, коль скоро существует связь между антигенами тканевой совместимости (гаплотипы, как строгий порядок чередования каждого гена или их сообщества — локусов), то усилиями клонов должен соблюдаться не только численный состав белков нашего тела, но и порядок их расположения. Наконец, отсюда становится более понятным разнообразие врожденных форм иммунологической реактивности — ответ клеточный или гуморальный, близкодействующий (аллогенная ингибиция) или дальний (антитела), в зависимости от силы и особенностей агента, повреждающего лик своего генотипа.

Правда, существует, как уже было сказано, предположение о том, что Т-лимфоциты на своей мембране несут двойные рецепторы, один к своим структурам, другой направлен против "чужого" (двойное распознавание). В этом случае, возможно, строение клонов будет более сложным, допускающим сочетание обеих упомянутых схем (клонов к "своему" и клонов к "чужому"). Возможно также, что клональное строение Т-клеток и Б-лимфоцитов различно, первые построены преимущественно по типу клонов к "своему", вторые — больше по типу реакции на "чужое". Здесь уместно повторить вслед за Бернетом: "Когда-нибудь мы поймём до конца, как рождается в филогенезе (эволюционном развитии видов. — В. Г.) гармоническое сочетание защитных и других процессов, протекающих в организме человека, настанет день, когда мы поймем и интимный механизм иммунитета". Сказано это было 20 лет назад, но, возможно, понимание — дело недалекого будущего.

Возвращаясь к вопросу, вынесенному в заголовок данной главы, следует признать, что мы до сих пор не знаем, пассивное ли состояние иммунологической толерантности (иммунитет молчит) или это состояние активное, когда ответ организма видоизменён до неузнаваемости. Согласно представлениям Бернета и Медавара, при толерантности иммунологической реакции на чужеродный антиген нет потому, что реагирующие клоны лимфоцитов отсутствуют или они неспособны размножаться. Но за прошедшие годы накопилось множество наблюдений, не согласующихся с этой догмой. Здесь упомянем лишь наиболее из них очевидные.

1. При толерантности в лимфатической ткани, например в лимфатических узелках поблизости от места приживления чужеродного трансплантата, происходят такие же характерные морфологические изменения, как и при отторжении чужой ткани. Продукция иммуноглобулинов клетками селезёнки толерантных животных может быть даже усиленной.

2. После утраты толерантности, как это было в опытах Бернета с цыплятами, животные реагируют на белок, к которому они были ранее инертными, усиленной реакцией. Следовательно, этот белок толерантным организмом был распознан, а реагирующие клоны лимфоцитов им не утрачены.

3. У животных с искусственно созданной толерантностью часто наблюдается парадоксальный эффект: трансплантат живёт, не разрушаясь, но лимфоциты этого же организма в пробирке уничтожают отдельные клетки трансплантата с удвоенной энергией.

Пытаясь объяснить явные несоответствия, учёные предлагали разные гипотезы для объяснения механизма создания толерантности. Наиболее популярные из них объясняли отсутствие реакции отторжения мобилизацией лимфоцитов-супрессоров (существованием иммунитета со знаком минуса) или появлением в сыворотке крови особых блокирующих факторов, нейтрализующих активность лимфоцитов против трансплантата. "За" и "против" каждой из этих точек зрения приводится много аргументов, споры вокруг феномена толерантности не стихают вот уже 30 лет. Эти споры весьма плодоносны, ибо расшифровка явлений толерантности — единственный путь к решению загадок трансплантации органов и тканей, а возможно, и к более дерзким помыслам медицины.

Иммунитет зарождает жизнь