Паранойя

На кухне в навесн. кухонном шкафчике над плитой — две упаковки чая (черн. и зел.), пакет кофе, упаковк. сахара-рафинада. В морозильном отделении холодильника — упаковка с семью пельменями (срок годн. истек 15 дней назад).

На суповой тарелке — надпись несмываемым маркером «Лизаблюдце», на второй — «папа-медведь».

На кухонном столе — горевшая красная свеча 7 см в диаметре с нарисованными вокруг нее на столе маркером делениями и подписью «Постсолнечные часы».

На столике у плиты — прозрачная граненая ваза (стеклозавод «Неман»). В мусорном баке — букет свявших ирисов. Подробный контент-мониторинг выносимого мусора — в приложении ко 2 тому дела.

На крючке возле входа, помимо вафельного полотенца, — шелковая столовая салфетка с изображением медвежонка (пр-во Китай). На салфетке красн. нитками вышито: «Толя еще будет» (Лиса?).

Под мягким уголком на кухне обнаружена темно-синяя тапка 42-го размера, пр-во «Белвест». Вторая найдена на платяном шкафу в коридоре, в сильно запыленном состоянии (предполож. [ст. оп. Цупик Е. П.] — использовались с целью кидания друг в друга в «любовных играх»).

В целом квартира производит опрятное впечатление, признаков превращения ее в «бомжатню» не обнаружено.

В ходе осмотра произведена замена источн. питания портативных аудиомониторов, проведено аудиотестирование с целью улучш. слышимости.

Психотропных и наркосодержащих веществ досмотр личных вещей и занимаемых помещений не выявил, в связи с чем в соотв. с директивой 576 Пятого отдела в межщелевое пространство шестой и седьмой досок пола в спальне был осуществлен вброс прозрачн. пакета с 3 гр. героина в порошке, 75 на 30 мм. Пакет затопился в пол на 2 см и застрял. Для выемки вскрытия досок пола не требуется.

В гостях у МГБ

Интервью представителя спецследгруппы Пятого отдела, старшего оперуполномоченного Цупика Е. П. газете «СБ» 27 сентября (об обстоятельствах данного дела в интервью умалчивается, прилагается к материалам согласно директиве 165 «О выступлениях в прессе»)

«К Министерству госбезопасности у нас отношение — разное. Многие его побаиваются; у кого совесть нечиста — прямо ненавидят. Но кто он — современный чекист, чернорабочий, ведущий повседневную службу для сохранения стабильности в нашей стране? Старший оперуполномоченный Цупик Евгений Петрович из МГБ встретил нашу журналистку Валентину Панкратову прямо на крыльце своего гостеприимного, крашенного в зеленый цвет домика в деревне Тарасово. Приветственно лаял симпатичный рыжий пес, жена пекла пироги, даже солнце светило над домом как-то особенно дружелюбно.

Наш герой тем временем рассказывал о том, что у него на участке растут самые настоящие боровики: „Я вообще завзятый грибник: люблю, обдумывая текущие боевые задачи, пройтись по лесу. Сразу спадает нервное напряжение, вспоминаешь о том, что, как бы ни была сложна и опасна твоя работа, делаешь ты ее ради того, чтобы в лесу стояла мирная тишина, чтобы спокойно росли грибы, чтобы березы сочились соком. Чтобы не звучало тревожное эхо новой войны, а нога гитлеровского солдата не топтала наш мох. И я, в общем, как соберу грибы, чищу их все время перед домом. И вот, проросла целая семейка белых. Мы следим за ними, ухаживаем“.

Миловидная жена Евгения тем временем зовет нас домой. „Остынет же, потом наговоритесь“, — в шутку корит она мужа, и чувствуется, что, как бы ни строг был оперативник МГБ с преступниками, дома он — не деспот какой-нибудь, а хороший, добрый, отзывчивый муж.

Пока жена выкладывает перед нами пирог с капустой, пирог с яйцом, сладкий пирог с корицей, Евгений Петрович садит к себе на колени детей, которых у него целых два: мальчики 7 и 10 лет. Мальчики раскрыв рот слушают о недавней перестрелке, в которой отец уложил двух шпионов, и у меня не остается вопросов о том, кем они вырастут.

„О Пятом отделе рассказывают разное, — спрашиваю я у него, побаиваясь, конечно, резкого ответа, а то и чего похуже (МГБ все-таки). — Вы чуть ли не политическим сыском занимаетесь, людей похищаете“.

Евгений Петрович с удовольствием смеется. „Да, у меня тут прямо в огороде Сераковский закопан. Лично его лопатой кончал. Ха-ха-ха! Хотите, откопаю, покажу?“ Я поддерживаю его игру, и мы некоторое время копаемся в огороде, но единственное, что мы находим, — несколько невыкопаных картофелин. „Ну вот, как вы сами могли убедиться, МГБ к исчезновениям не имеет никакого отношения, — продолжает он. — А что до того, что мы якобы занимаемся политикой, то все, кто находится в поле нашего зрения, — обычные бандиты. Что ж нам теперь, преступников не ловить?“