Паразиты Сознания (СИ)

Сынок обратился ко мне:

- Папочка, я пойду к мамке, а вы не страшитесь - тут с вами ничего не будет.

Василёк растаял, как дым. Мы были вне себя.

- Василь, кто это был? Действительно твой сын? - спросил мой напарник.

- А кто его знает? У меня пока не было детей, но Алесю он назвал мамкой. Постой... может быть,... неужели, в тот раз...? Петрусь, наверное, это и взаправду мой сынок. К этому времени должен бы родиться, если.... Но почему он такой? И как он может так...? И меня нашёл!

- Василь, а твоя Алеся не ведунья? А то они... многое могут.

- Что ты несёшь, Петрусь? У нас в деревне их ни одной нет....

Налетели самолёты - началась бомбёжка пе-

редовых позиций. Мы лежали в старой воронке и вжимались в землю. "Господи, Иисусе Христе, помилуй, пронеси мимо...", - бормотал я.

Один из Юнкерсов завыл сильнее всех. Я поднял голову: горящий бомбардировщик, сильно дымя, казалось, падал прямо в нашу воронку.

- Мы пропали, - крикнул я Петрусю, - на нас падает самолёт.

Но он, разливая вокруг себя горящий бензин, со страшным шумом, пролетел над нами в десяти метрах и упал как раз в том месте, где полчаса назад были мы. Раздался сильный взрыв - взорвались не сброшенные бомбы. Аэроплан разметало в разные стороны. Горящий бензин попал на нас, но мы потушили огонь друг на друге. Василёк спас нам жизнь.

Налёт заканчивался - самолёты сбрасывали бомбы далеко от нашей позиции. Мальчик привёл нас в самое безопасное место.

- Василь, если бы не твой сын - были бы мы сейчас покойники, - сказал Петрусь. - Смотри, горит весь кустарник, где мы были! Ай, спасибо, Васильку!

И вдруг появился он - воздушный, но степенный. Я, забывшись, бросился к нему, но Василёк растаял и появился в другом месте.

- Сынок, родной, ты спас нам жизнь! Смотри, что там творится! - указал на кустарник.

- Я знал об этом, папа, потому и увёл вас оттуда.

- Но, как ты...?

- Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне и маме, живым. Вы мои родненькие и я для вас не пожалею своей жизни. Я проведу тебя через войну - мне разрешили это сделать. Поэтому, слушайтесь меня. Сейчас появятся танки. Стреляйте, но между выстрелами не высовывайтесь. Вы подобьёте два танка и останетесь живы....

- Василёк, родной мой, сынок! Ну, подойди ко мне - я тебя обниму, расцелую. Ты кровинка моя, спаситель наш. Иди к отцу.

- Нельзя, папочка! Если ты прикоснёшься ко мне - я потеряю способность приходить, охранять тебя, и ты можешь погибнуть. Возбранено это.

- Кто же это запретил? Чтобы отец не мог сына приголубить? Скажи, кто он?

- Ты не поймёшь, папа. В жизни всё надо чем-то оплачивать. Перестанешь - начнутся другие события. Я заплатил за твою жизнь своей разлукой с тобой. Я очень люблю тебя и мамку Алесю - вы дали мне жизнь. Поэтому прошу - не прикасайся ко мне, если хочешь, чтобы я тебе помогал. Иначе уйду и не смогу больше приходить.

- Что ты, сынок? Не буду! Но так хочется обнять свою кровиночку. Мне приятно смотреть на

тебя - ты мой ангел-хранитель! - говорил я, захлёбываясь слезами. Ведь это был мой первенец, который появился в моё отсутствие.

- Не говори так, папа. Я не ангел, а твой сынок.

Вдали показались танки.

- Помните, что я сказал! - крикнул мальчик и растаял, как дымок.

- Приготовиться к бою! - отдал я команду. - Ух, ты - "Тигры". Будет большая драка. Плохо дело - наши "игрушки" их не достают. Но, что делать? - будем стрелять, может, кому-то придадим страху.

- Василёк сказал, что мы подобьём два танка, - напомнил Петрусь, - так что не дрейфи - пали по ним.

...Я сделал выстрелов пятнадцать, но, ни один танк не остановился. Перед нашей позицией, на расстоянии семидесяти метров, оказалась огромная воронка. Один из "Тигров", гусеницей, угодил в неё. Теперь же, выползая наверх, он показал своё днище. Угол подъёма был большой, гусеница буксовала и он, сильно накренившись, замер в положении хорошей мишени.

Я не преминул этим воспользоваться. Снаряд пробил слабое днище. Раздался сильнейший взрыв - взорвались боеприпасы в танке. Башню сорвало с поворотного круга и отбросило в сторону. Появился огонь.

- Есть, Василь, молодец! - обрадовался Петрусь. - Попал, гад, на мушку! А где же, другой наш "панцер"?

Второй - "Фердинанд", двигался следом за подбитым и сейчас вынужден был объезжать его. Он развернулся на девяносто градусов и, подставив бок, пошёл в сторону, от горящего. Мой снаряд угодил ему в гусеницу. Траки миниснаряд чаще не перебивал, но повреждал и мощный двигатель танка сам разрывал их. "Панцер" закрутился на месте и замер, повернувшись задом к позициям. Второй мой снаряд пробил слабую броню моторного отсека - появился чёрный дым.

- Василь, горит, вражина! - закричал Петрусь.

Из люков полезли танкисты. Петрусь приложился к винтовке. Стрелял он хорошо - двое упали, третий спрыгнул между перезарядами и нырнул под танк. Застучал его автомат - пули прошелестели над головами. Мы почувствовали движение воздуха от них.

Наш орудийный снаряд угодил под башню дымящегося танка. Сильный взрыв отбросил её в сторону. Из-под "Фердинанда" выскочил немец и, зажав руками уши, начал кружиться рядом с ним.