Парейдолия (СИ)

-- Да, да! Я именно это и хотел услышать! -- майор стал расхаживать по комнате, сжимая кулаки и расправляя руки, словно разминаясь. -- Математика, программы, что-то в этом есть, интрига, головоломка, а, Затейкин?!

Старший лейтенант окинул перевозбуждённого майора боязливым взглядом.

-- Надо искать этих конкретных людей, Анатолий Юрьевич. -- тихо ответил Ницман собирая бумаги и свой ноутбук.

Проведя планёрку у полковника, Горчаков вернулся к себе в кабинет, где уже разрывался служебный телефон.

-- Алло, да.

-- Анатолий Юрьевич, я по поводу фамилий. -- послышался голос Юли. -- Павел Сергеевич Иозофович, доктор математических наук, преподавал в Бауманском и Менделеевском институтах, бывший член-корреспондент Российской академии наук. Сейчас проживает в Германии. По второму, профессор Луговской, тоже математик, МГУ, Физфак. Ныне переехал в Новосибирск, но в стране бывает редко, большую часть времени читает лекции в Канаде.

-- Мм, ясно, плохо... ни одного из них не сразу не выцепишь. А с третьим что?

-- С каким третьим?

-- Там был Шноль какой-то.

-- А, Симон Шноль! Ну у того богатый послужной список, дословная цитата из Википедии:

"Советский и российский биофизик, историк советской и российской науки. Профессор кафедры биофизики физического факультета МГУ, бывший зав. лабораторией физической биохимии Института теоретической и экспериментальной биофизики РАН (Пущино), доктор биологических наук, действительный член Российской академии естественных наук. Область интересов: колебательные процессы в биологических системах, теория эволюции, космофизические корреляции биологических и физико-химических процессов..."

-- Достаточно! -- перебил её Горчаков. -- О как... А что-нибудь по предмету, ими обсуждаемому?

-- Пока ничего не могу сказать. Как поняла из письма, речь идёт о каких-то физических теориях данного учёного, которые переписчики пытаются обсуждать.

-- Да уж... Ладно, Юленька, и на том спасибо.

Горчаков повесил трубку и тут же раздался новый звонок. Вызывал прокурор по делу Югинвеста, и Анатолий, нехотя отложив все насущные дела стал выдвигаться в путь.

Следующие два дня для Горчакова тянулись долго и мучительно, и не столько от навалившей бумажной работы, сколько от самого факта траты времени на то, что майор ощущал как назойливое и бессмысленное занятие, которое отрывало его время и мысли от главного дела. И главным оно стало вовсе не из-за приоритета начальства, а из того острого чувства вызова, которое наверно, должен хоть раз испытать каждый следователь перед лицом загадки, и которое никогда прежде не испытывал Горчаков, всегда полагая, что детективная головоломка вовсе не его удел, и вполне комфортно ощущая себя в роли простого функционера. Маленькая интернет-программа теперь плотно засела в голове штатного сотрудника Федеральной службы безопасности, фактически став его частью, и трата времени на другие служебные, пусть и необходимые задания, теперь воспринималась как неприемлемая, назойливая обуза.

Заканчивая дела с прокурором и ещё находясь в его кабинете, майор поднёс зазвонивший телефон к уху.

-- Да, алло?

-- Анатолий Юрьевич здравствуйте, как прибудете, сразу ко мне. -- раздался голос Ницмана.

-- Что случилось, Витя? Ладно, скоро буду.

Горчаков убрал телефон, затем спешно схватил папки с документами и вышел. Сев на свою новую арендованную Тойоту, Горчаков завёл двигатель и направился в сторону Лубянки. Голос старшего лейтенанта обещал что-то интересное и важное, и Горчаков не ошибся. Доехав до работы и не заходя в кабинет, он первым же делом бегом направился в информационный отдел.

-- Привет, старлей, ну чего ещё? -- громко сказал майор, залетая в техническую комнату.

-- Маленькая деталька. Всего-то, маленькая деталька. Вот гляньте... -- Ницман пару раз кликнул мышью и на его мониторе появилось изображение. На первый взгляд, майор не увидел ничего примечательного -- небольшая пиктограммка, смешное животное, которых в интернете пруд-пруди. Подойдя ближе к монитору и приглядевшись, он начал пристально изучать увиденное: на пиктограммке была изображена кошка, которая была почему-то плоской, словно лист, и эта плоскость кошачьего тела, сворачивалась в круг. Зад и хвост кошки соединялся с её мордочкой, образовывая кольцо, но кольцо не было сплошным, оно оказалось перекрученным, и поэтому зад кошки оказывался пузом вверх, и таким хитрым образом крепился к мордочке.

-- Затейкин, что это за хрень? -- спросил недоверчиво майор, отодвигаясь от монитора.