Парейдолия (СИ)

-- Ааа, это вон вы про что... -- появились новые буквы на экране. -- А что собственно, с вас взять, ребята? Сколько было расследований, разоблачений, выложенных в сеть в виде этих замысловатых фотообразов, и не только от меня -- вскрытие подноготной депутатов, чиновников, схемы коррупционных взаимодействий между органами власти, полицией, заговоры руководителей, бордели у капитанов, оружие в центре столицы под покровительством высших должностных лиц, и что? И что, я спрашиваю? И ничего. Всё замяли, замолчали, и народ, как всегда, чуточку повозмущавшись, всё проглотил. Все эти властные скандалы, кремлёвское грязное бельё уже никому не интересно, всё это не вызывает реакции, хоть ты обожрись свидетельствами, хоть ты выложи любой компромат -- всем похуй. Народ наш видать, этим не расшевелить, что у него под боком происходит, ему малоинтересно, что рядом воруют, срут на закон, это видать, слишком мелко и не достойно его внимания, слишком привычно и банально. А нужно ему что-то глобальное, что-то, чтобы УУХ! Чтобы на всю страну, весь земной шар, на всю вселенную! Может, тогда хоть зашевелиться. А внутренняя политика... разве не скучно? Ну что ж, ваш покорный слуга уже позаботился о том, чтобы предоставить всем нам такую прекрасную возможность. Так что адьёс, Анатолий, было приятно с вами пообщаться. Боюсь, мне больше нечего вам сказать. С уважением, ваш Кот Мёбиуса.

-- Стой!

Горчаков лихорадочно набирал текст тут же отправляя:

-- Тебя хотят убить! Другой следак, они сжимают кольцо вокруг тебя, вычислят в любую минуту, при попытке к бегству будут стрелять на поражение! Ты проходишь по статье "терроризм", сверху пришёл приказ заканчивать с тобой!

Горчаков поднял глаза на экран, и увидел, что ромашка Lolik_nitro стала красного цвета.

* * * * *

Оставаясь на диване в неподвижном состоянии, словно в ступоре, Горчаков наблюдал, как редкие золотые лучи пробивающиеся из-за туч заползают в его комнату. Он слышал нарастающий гул утреннего города, его вибрации и дыхание. Он знал, что покой этого города будет сегодня нарушен, его размеренный ритм будет сбит, что-то ворвётся в него волной, прокатится по компьютерам всех квартир, планшетам всех офисов и смартфонам всего метро, разлетится по всем окрестностям, а затем и по всем другим городам в виде маленького файла цифрового изображения, всего лишь набора пикселей, но таких, что смогут изменить ход течения жизни в этой стране, а может быть, на всей планете. Горчаков поймал себя на мысли, что рассказы о физическом и математическом устройстве этих программ прояснили ситуацию только лишь на сознательном уровне, на уровне же ощущений, они только усилили в нём страх, который уходил корнями во что-то иррациональное и мистическое. Нечто непредсказуемое, неизбежное и страшное почувствовал Анатолий в тот момент, нечто, надвигающееся из глубин цифрового мира, которое ощущалось теперь чем-то демоническим и потусторонним.

Звонок телефона оборвал поток мыслей майора и он поднял мобильный. Незнакомый номер продолжал настойчиво трезвонить. Анатолий поднёс телефон к уху.

-- Алло, алло, Анатолий Юрьевич! Это Ницман, я не со своего звоню и не со служебного. Анатолий Юрьевич, вы уже в курсе?..

-- В курсе, Витя.

-- И мы знаем, что он собирается делать, вернее, где быть... -- голос старшего лейтенанта звучал прерывисто и с отдышкой, что означает, что он явно только что бежал или быстро шагал. -- Письмо. Он всё-таки написал доценту Дубраве...

-- Что написал?!