Парейдолия (СИ)

-- Так, Толя... -- шёпотом сказал капитан, -- мы же говорили об этом. Да, так поступить можно, но это можно сделать всегда, это просто самый лёгкий путь, пойми, самый примитивный! Но ведь есть и другой... -- Алексеенко нагнулся ближе к уху майора и медленно, шёпотом произнёс -- Если мы вскроем эту организованную сеть, просто поймём, кто есть кто, то тогда уже будет точно известно, кого брать за яйца. А как возьмем, они у нас на крючке -- это большой угорь, который прячется под илом и корягами, и которым можно управлять. И капусты у этих ребят, я уверен, гораздо больше, чем нам смогут компенсировать премиальные от начальства, и если возьмём этого угря за жабры, то она вся считай, наша. Плюс к тому, сразу поймём, кто из наших за этим стоит и кто готов отдать многое, чтобы спасти своё кресло, а то и жопу на нём. И повышение, Толя, будет не на одну звёздочку на погонах... а до самого генерального... -- последние слова Григорий произнёс с особым трепетным шёпотом и указал пальцем вверх -- Это власть, Горчаков, власть... И она сейчас вальяжно проплывает мимо нас, гражданин следователь, бери голыми руками! А мы чего-то стесняемся. Это шанс, и я не хочу его упустить. Надеюсь, ты тоже. Надо брать этого угря за жабры, пока он тёпленький.

-- Согласен, Григорий. -- Анатолий встал с кресла, надел пиджак и поправив ворот чёрной водолазки направился к двери. -- Ты правильно мыслишь. При одном но -- только если этот угорь вообще существует.

Горчаков сделал жест капитану, и оба вышли из кабинета.

Глава 4

.

Новая неделя для всего отдела проходила в кропотливой работе по делу Балашихинского рынка, и была переполнена многочисленными встречами, планёрками и следственными мероприятиями. Но на сей раз, Алексеенко и Горчаков были в состоянии постоянно держать руку на пульсе, по крайней мере, зная основные источники информации, форумы и соцсети, а также вооружившись более продвинутым навыком пользования поисковиком, которому их научил Ницман, и видать, не без личной выгоды, а дабы капитан и майор не дёргали его постоянно по мелочам. Сам же старший лейтенант тоже получил соответствующее задание на отслеживание информации из источников, которые были не так доступны для других. В любое свободное время капитан заходил со своего планшета на знакомые ему сайты и иногда просматривал пару-тройку фотографий, если таковые были. Майор по вечерам уделял час-другой перед сном такому же просмотру.

В самый разгар рабочего дня, когда Горчаков выходил из Юридической палаты на залитый солнцем московский двор раздался звонок телефона.

-- День добрый, Анатолий Юрьевич, капитан Алексеенко беспокоит. Не могли бы вы срочно зайти забрать документы по Шувихину?

-- Нет, Григорий Семёныч, сейчас я не на Лубянке и скорее всего сегодня вообще не буду.

-- Я скоро уеду и не успею передать их вам, а они вам же СРОЧНО нужны! Так что заберите их, чем быстрее, тем лучше.

Горчаков сразу понял, о чём идёт речь, а служебный стиль общения и "документы", это уже традиция, на всякий случай, для подстраховки от любопытных ушей.

 -- Ммм... до вечера не потерпит? -- спросил Горчаков.

-- До вечера всё что угодно может случиться, Анатолий Юрич. -- сказал Алексеенко особенно подчеркнув слова в середине.

-- Я буду на Покровке через час примерно.

-- Хорошо, я подъеду, до связи.

Майор застегнул ворот пальто повыше и зашагал быстрее, уже предвкушая интересную встречу.

Через полтора часа Горчаков вышел из здания ГУ МВД с папкой документов и вошёл во двор, где его уже ждал Алексеенко.

-- Пойдём-ка подальше, вон в те дворы. -- сказал Анатолий показав рукой. Они двинулись молча, держась на приличном расстоянии друг от друга, проходя мимо клумб и газонов, сворачивая на тропинки. Зайдя в уютный старый московский дворик они спрятались под крышу беседки на детской площадке, чтобы хоть как-то укрыться от промозглого, ветряного дождя, который срывался мелкими каплями с неба. Алексеенко достал планшет, провёл рукой по экрану и поднёс к Горчакову.

-- Гляди внимательнее...

На миг майор сосредоточил взгляд на экране и на несколько секунд завис в молчании.

-- Ох ёмаё... -- невольно тихо вырвалось из уст Горчакова -- Москва-Сити вижу... всю уделанную "мозаичной" обработкой нашей старой доброй программы... и прям на асфальте улицы картина очередного какого-то месива... Ну-ка, поближе...

Майор увеличил область картинки, на которой на фоне асфальтового полотна улицы виднелась перепутанная цветная сетка из артефактов обработки, выглядевшая, словно потрескавшаяся керамика.