Парейдолия (СИ)

Капитан глядел несколько секунд сощурив взгляд то так, то эдак, передвигая и увеличивая фотографию, затем произнёс:

-- Хм, не знаю даже... вижу вроде шар какой-то, людей тоже. И вот символы что ли, что-то не пойму...

-- Гляди! -- сказал Горчаков -- вот сюда -- на башне Меркурий, из еле заметных лоскутков обработки, словно отслоившийся полупрозрачный шрифт, проглядывается надпись, что-то типа " с пр..н.к.м вел... пб.." -- очень не ясно и размыто, да. Вон, глянь на башню, видишь, бегущую световую строку? -- капитан приоткрыв дверь высунул голову, бросил взгляд вверх и тихо сказав "ага" снова поглядел на планшет в руках Горчакова -- Так вот, на этой башне иногда в праздники мелькают световые баннеры поздравлений. А вот глянь, что это у нас на горизонте, за башнями? Несколько шарообразных фигур в небе, видишь? Увеличиваем, и -- что-то искрящееся, состоящее как бы из нитей разных цветов. Так вот. Цветные нитевидные шары -- не что иное, как салют, а на баннере высвечено -- "с праздником великой победы".

Капитан обомлел.

-- Ну Анатолий, ну сукин сын!.. Не зря свой хлеб ешь и не зря штаны в кабинете протираешь! -- Алексеенко заулыбался и хлопнул себя по коленке, потом вдруг опомнившись с шёпотом произнёс -- Девятое... так ведь это завтра... Завтра!

Анатолий хотел было что-то сказать но замолк, схватясь за руль и уставившись в лобовое стекло.

Замолчал и Григорий.

Двое людей словно застыли в машине посредине шумного города, глядя пустыми глазами на его панораму. В голове каждого проносились обрывки мыслей, пытаясь соединиться в стройную картину, чтобы придать скопившейся в груди энергии и нарастающему адреналину хоть какое-то понятное направление.

-- Что... что будем делать Толя?.. -- прервал молчание капитан, выдавив из себя слова по слогам.

Горчаков молчал.

Ещё не произнеся ни слова по поводу дальнейших действий между майором и капитаном словно в воздухе, повис немой вопрос, который они ощущали почти телом, и который давил на мозг, как тиски, требуя безотлагательного решения: предпринимать ли действия, раскрывая тайну перед другими и спасти депутата или... молчать, продолжая хранить взрывоопасные знания в своей голове, словно безучастные свидетели, наблюдать за происходящим ради накопления ещё больших тайн?

-- Толя... -- прервал молчание капитан -- мы можем... можем просто быть на месте, когда оно случится, даже поставить камеры если нужно... можем попытаться понять, кто это и что это.

-- Но не вмешиваться, так ведь? -- спокойно ответил майор.

-- Ну да... именно.

-- А завтра они убьют президента или сожгут Москву, и ты тоже будем наблюдать, так? Собирая информацию, анализируя, подмечая, и нихуя ничего не делая, ни на официальном уровне, ни для себя? Да, Гриша? Завтра, здесь, должен быть убит депутат Госдумы, ты вообще понимаешь, что это значит?

-- А с каких пор ты, Толя, стал защитником депутатов? Моральные принципы теперь не позволяют оставаться наблюдателем или что? Может быть, чувство долга, присяга?! Ты мне то не рассказывай, я тебя хорошо знаю, как ты этот долг на хую вертел, когда надо.

-- Послушай, Григорий, -- прошипел Горчаков разворачиваясь к напарнику -- не тебе, вымогателю со стажем мне про долг говорить, у меня, в отличие от тебя, с ним всё в порядке. Ты-то, тех, кому сам должен был, вообще сливал без зазрения совести, так что, кончай пиздеть, капитан! А на этого придворного клоуна-лизоблюда мне похер, он всё равно ничего не решает, да и, бабла в своё время увёл за границу немало, остальные здесь отмыл и отжал незаконно предприятие на Урале, переписав на родственников, так что пусть сдохнет, не жалко.

-- А так чего ты тут святошу из себя строишь?! А если завтра того, а если сего?.. Давай уж принимать какое-то решение, а не метаться, как карась на сковороде!

-- А мы и мечемся оттого, что ситуация меняется стремительно. И не надо на меня орать, пожалуйста!.. -- Горчаков отдышался, размял руки и продолжил -- Мне на нас не похер, Гриша. Ситуация раскаляется, и мы ничего не сделали и ничего уже не сможем сделать для себя, исходя и твоего плана. Начальство безусловно узнает, что мы были как то в курсе этих событий и не доложили, а если узнает, что мы знали о покушении и ничего не сделали, то мы сядем, Гриша. Тем более я уверен, скоро об этой злоебучей программе узнают все, и надо брать ситуацию в свои руки, благо информации у нас теперь достаточно и нам есть что предъявить руководству.

-- Не знаю, не знаю... -- растерянно сказал Григорий, -- никогда не знаешь, где можешь упустить шанс. А что если покушения вообще не будет? Ведь сколько было картинок с обработкой, на которых виднелась всякая чертовщина, хоть инопланетяне -- и не прилетали же! Как показала практика, не каждый такой фотоглюк обязательно воплощается, а даже наоборот. Если б каждая такая обработочка сбывалась или вскрывала что ценное, тут уже на ушах бы все стояли, это только мы, отцеживаем самое ценное из потока.

-- А если, а вдруг? Мы будем полагаться на авось?