Парень из реалити-шоу (ЛП)

Мальчик по имени Келли и Карен надрывают животики. Мистер Флетчер вместе с ними. Я сажусь и смотрю на Дейрдре. У нее очень нежная и мягкая кожа. Это понятно даже на вид. Ее голова всегда чуть-чуть наклонена влево, а волосы всегда торчат в разные стороны, сколько бы ее сиделка их ни расчесывала. Дейрдре умнее нас всех. Возможно, умнее Флетчера. К сожалению, ее тело плохо работает, поэтому она застряла среди нас. У меня в голове еще не затихли барабанные ритмы, которые я слушал по дороге в школу. Сегодня все это кажется глупостью. Какой из меня вождь? Будь я вождем, я был бы уже в Филадельфии с цирком. Будь я вождем, я поцеловал бы девушку из первого окошка. Я бы учился по обычной программе. Я бы сам выгнал Ташу. Утром она встала пораньше и крикнула мне вслед: «Хорошего дня, неудачник!» Мама стояла рядом и все слышала. Сколько боевой раскраски надо нанести, чтобы это замазать? Как громко надо бить в барабаны, чтобы заглушить этот шум?

После второго урока коррекционный класс расходится в разные стороны. Кто-то идет на другие уроки, кто-то пораньше обедает. Я собираю вещи и направляюсь в раздевалку спортзала. Там не происходит никакой дичи, и урок проходит нормально, потому что теперь Николз может поболтать с новичком и не обращает на меня внимания. Я слышал, новичок только что переехал из Нью-Мехико. Он очень хорошо играет в мини-футбол. Мы играем чем-то вроде теннисного мяча-переростка. Это весело: мяч очень быстро скользит по гладкому лакированному деревянному полу. Я играю защитником. Я всегда играю в защите, потому что быть нападающим – все равно что напрашиваться на драку. Если бы меня подпустили к мячу, я бы, наверно, забил гол, но по пути я мог бы случайно кого-нибудь ударить. Значит, меня посадили бы. И сняли бы реалити-шоу о подростках за решеткой. «Юные заключенные. Мальчиков закрыли». Так что я защитник. Сегодня мне повезло: почти ничего не надо делать, потому что силы команд не равны, моя все время забивает и до наших ворот почти ничего не долетает.

После физкультуры мы расходимся по раздевалкам. Ко мне подходит новичок:

– Эй, Срун, видел тебя по телеку. – Николз хихикает. – Ну и больной же ублюдок ты был в детстве, чувак.

Я не отвечаю. Я молча подхожу к шкафчику и начинаю переодеваться. Но новичок не замолкает:

– Ты все еще так делаешь? – спрашивает он. – Ну, срешь на все подряд? – Я молчу. – Имей в виду, тебе меня не побить. Я, может, еще более чокнутый, чем ты. – Он тыкает меня в бок, чтобы я на него посмотрел. – Ну просто имей в виду.

Мы смотрим друг на друга безумным взглядом. Он на меня, я на него. Он делает бешеные глаза, я отвечаю тем же. Наконец я побеждаю, и он отстает. Я заканчиваю переодеваться, выхожу в коридор и нацеливаюсь на кафетерий.

– Джеральд! – слышу я, выходя из раздевалки. Я поднимаю взгляд: это девушка из первого окошка.

– О, привет, – говорю я.

– Привет, – отвечает она.

– Привет.

Она наклоняет голову набок и хмурится: – Все в порядке?

– Да, конечно. Физкультура бесит просто.

– Жестко бесит.

– Ага.

Кто еще такое скажет – «физкультура просто жестко бесит»? Обожаю ее.

– Т-ты еще с нами?

– Ага, – отвечаю я. – Иду обедать. А ты?

– Туда же. Ну что, сядем вместе, и пусть все фрики о нас сплетничают?

Я много что могу на это ответить. Первое, что приходит в голову: «Оно тебе точно надо». И второе: «Оно тебе точно надо?» Почему она ведет себя так, как будто перед ней не Джеральд «Срун» Фауст?

– Ладно, – произносит девушка из первого окошка. – Видимо, это значит «нет».

– Нет-нет-нет! – протестую я. – Да. Это было «да». Я просто… никогда ни с кем не сидел за обедом. И, понимаешь, я… ну ты знаешь.

– Нет. Ну и что ты?

– Я, ну, я… – начинаю я. – Я не считаюсь особо крутым.

Она улыбается:

– Добро пожаловать в клуб, Джеральд. Я тоже не крутая. Больше тебе скажу, я совсем не крутая. И мне нормально. А тебе?

Мы уже вошли в кафетерий, и девушка из первого окошка направляется к столику на двоих в уголке. Люблю столики. С ними кажется, что обедаешь не в столовой, а почти что в ресторане. К тому же, там не слишком много места. Никто не помешает. Она первой кидает на стул свои два рюкзака, и я следую ее примеру. Мы оба достаем коробки с ланчем, и она спрашивает:

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Конечно, – отвечаю я.

– Тогда почему ты ни разу не назвал меня по имени?

– Ханна, – произношу я. В моей голове звучит: «Ханна-Ханна-Ханна-Ханна». Похоже, Ханна довольна.

– Отлично, теперь мы можем звать друг друга по имени. Что у тебя тут? – Она указывает на мой обед. Сегодня мама положила мне мой любимый сэндвич с цыпленком и салатом.

– Цыпленок с салатом, – отвечаю я.

– И яблоко, – добавляет она. – А это что, суп?

– Протеиновый коктейль, – поднимаю я термос. – Моя мама верит в силу протеинов.

– Поняла.

Она вываливает на стол содержимое своего коричневого пакета: две пачки кексов с арахисовым маслом, маленькая пачка «доритос», пакет печенья и кола.

– Как можно видеть по меню, моя мама не верит ни во что. – Я киваю и улыбаюсь: у нее уморительные шутки.

– Меняю половину сэндвича на пачку кексов, – предлагаю я.

– По рукам.