Парень моей подруги. Запрет на любовь

Он хрипло смеется и берется обеими руками за руль. Соколов не торопится завести разговор. Улыбается своим мыслям. И вообще, замечаю, что он пребывает в крайне приподнятом настроении.

Смотрю в окно и понимаю, что мы выехали за черту города. Я даже глазом моргнуть не успела. Мечусь глазами по лобовому стеклу.

— Ты куда меня везешь?

— Этим вопросом нужно было задаваться раньше, милая. Теперь поздняк метаться. — Улыбается Соколов, глядя на дорогу. — В лес тебя везу. Надоела ты мне: капризная, несговорчивая, наглая.

Мне не нравится выражение его лица, и его дурацкие шутки мне тоже не нравятся.

— Не-не, — машу головой. — Останови машину. Влад, ты меня слышишь? Немедленно останови. — Заглядываю ему в лицо, склонившись к приборной панели.

— Да не голоси ты, Марго с косичками. — Поворачивает голову ко мне и скользит взглядом по губам, опускается к шее и возвращается к глазам. — Сюрприз.

— Я не люблю сюрпризы. Почему мы просто не можем посидеть в ресторане в центре? Нам принесут лобстера с пивом, или что вы там, богачи, едите? Я ахну от твоей невиданной щедрости, захмелею и рухну в твою постель. Ты переспишь со мной и, наконец, отвалишь. Оставишь меня и Маринку в покое.

— Фу, как банально и предсказуемо. — Шутливо морщится он. — Хотя, ход твоих мыслей мне нравится. И лобстера не запивают пивом. — Он включает поворотник и постукивает пальцами по рулю. У него красивые крупные ладони с дорожками вздутых вен. — Вот я не понимаю, Марго, зачем тебе все время держать все под контролем? Это же так утомительно. Расслабься и получай удовольствие. Тебе понравится.

«Да, тебе- то откуда знать?», — хочется сказать мне, но это будет выглядеть глупо, как будто я мечтаю, чтобы последнее слово всегда оставалась за мной. Поэтому я молчу и пытаюсь расслабиться, откидываюсь на спинку сидения и вслушиваюсь в гул мотора. Глупо строить из себя истеричную недотрогу, раз уж я сама согласилась на сделку. Не закопает же он меня под ближайшей осиной, в конце-то концов.

На город опустились сумерки. Слева и справа то и дело мелькают огни. Мы проскакиваем железнодорожный переезд за секунду, до того, как опускается шлагбаум. Смертник хренов! Соколов сбрасывает скорость, и мы действительно сворачиваем в лес. Не настоящий, дремучий лес, а небольшую лесопосадку рядом с холмами, но мне все равно немного не по себе. Впиваюсь пальцами в джинсы и смотрю в чернильную темноту за окном. Мы с черепашьей скоростью поднимаемся по битой дороге на холм. Он ставит машину на ручник.

— Приехали.

— Куда? — оглядываюсь, кругом темнота.

Я отстегиваю ремень безопасности, первая выхожу из машины. Очень далеко шумит город, который, кажется, никогда не спит, как столица. Пахнет дубовой корой и какими-то пряными травами. Прохожу вперед и, наконец, понимаю, почему мы здесь: под ногами расстилается вечерний город — красивое, блестящее полотно. Так красиво, что захватывает дух. Здесь не очень высоко, но вид открывается потрясающий как на ладони. Подхожу к самому краю склона и запахиваю куртку. Спокойно. Здесь хорошо и очень спокойно. Несмотря на то, что я нахожусь черт знает где и черт знает с кем, моя интуиция молчит. Поднимаю голову: на низком, темном небе блестят звезды, как яркие лампочки.

— Нравится? — Слышу сзади хриплый голос Соколова.

Поворачиваюсь. Он стоит в нескольких метрах от меня, оперевшись на открытую дверь машины. Свет фар освещает небольшую поляну с притоптанной травой.

— А кому не понравится панорама нашего славного города? — Развожу руками. — Ты, наверное, подумал: она увидит эту красоту и забудет, какой я мудак, да?

— Язва. — по-доброму бросает Соколов.

Закрывает дверь машины и идет к багажнику. Достает темный плед и походную термосумку. Наблюдаю, как он деловито сворачивает плед и начинает расстилать его прямо на капоте своей дорогущей тачки.

— Не хочешь помочь?

— Вообще-то, нет.

— Камон, Марго. Расслабься. Я же не маньяк и на похотливую обезьяну тоже не похож. Поболтаем, выпьем вина, если не хочешь вино — есть сэндвичи и кофе. Я же вижу, что тебе нравится здесь. Вот ты когда последний раз была за городом?

Вздыхаю и перебираю воспоминания.

— Давно. Лет пять назад с папой на Алтае. — Улыбаюсь, вспоминая тихую, почти безлюдную деревушку, удивительной красоты пейзажи.

— Готово. — Гордо указывает он на импровизированный пикник.

— А почему нельзя туда сесть? — Указываю рукой на поваленное дерево.

— Ну, сейчас. Будем жопой занозы собирать. К тому же, я что зря готовился: термокружки купил? Твоя — с сердечком.

Я подхожу к машине, внимательно глядя себе под ноги.

— И кофе сам дома заваривал?

— Нет, кофе мне сделал прыщавый бариста.

Боже, какой он все-таки сноб и хам. Рассматриваю блестящий капот.

— И как мне садиться? Я сейчас задом тебе капот продавлю и не расплачусь потом.

Он подходит сзади и осторожно кладет руки мне на талию. Снова чувствую его запах и тепло за спиной. Напрягаюсь всем телом и немного поворачиваю голову к нему.

— Натурой отдашь. — Выдыхает мне в ухо.

По затылку и шее бегут мурашки. Очнись, дура, это же кобелина-Соколов! Сколько раз он проделывал подобный трюк.

— Руки. — Рычу я.