Парфянское царство

Любопытно, что, пока Сурена воевал с Крассом, Ород сумел договориться с Артаваздом II и даже женить своего сына Пакора на его сестре. Известие о победе и присланные Суре-ной трофеи — голова и правая рука Красса — застали его в столице Армении. Эта несчастная голова, надетая на палку, была вынесена на сцену во время представления пьесы Еврипида «Вакханки». Это было весьма далеко от античной традиции, хотя оба царя говорили по-гречески и претендовали на знание греческой литературы, а Артавазд даже писал на греческом языке разного рода сочинения, в том числе и трагедии^{258}.

Показательна судьба Сурены, который, прибыв в Селевкию, устроил себе пародийный триумф. Царь Ород осыпал Сурену милостями, но вскоре казнил его, поскольку опасался, что чрезвычайно популярный в народе полководец захочет занять трон.

Жестокое поражение Красса в глазах людей от Средиземноморья до Инда поставило Парфию едва ли не выше Рима^{259}. Она теперь безусловно владела территориями к востоку от Евфрата, который оставался границей между Римом и Парфией еще долго — до 63 года н. э. При этом парфяне не воспользовались возможностью теснить римлян и дальше, хотя у Кассия, получившего командование над римскими войсками в Сирии, людей не хватало, и он не мог рассчитывать на пополнение, так как в Риме было слишком неспокойно.

Правда, через год после гибели Красса парфяне предприняли поход в Сирию, но Кассий сумел отбить нападение. Тем временем иудеи, надеясь на победу парфян, подняли восстание против римлян. Поэтому, когда парфяне ушли восвояси, Кассий отправился в Иудею, захватил город Тарихеи и многих иудеев обратил в рабство^{260}. При этом часть иудеев нашла в Парфии убежище^{261}.

Вообще надо сказать, что усиление парфянского могущества оказало значительное влияние на палестинских иудеев, которые задолго до фиаско Красса стали смотреть на парфян как на возможного союзника в своей борьбе за освобождение от римского гнета. Возможно даже, что во времена Антиоха VII Сидета (139/138—129 годы до н. э.) между иудеями и парфянами было достигнуто какое-то соглашение о совместных действиях. Во всяком случае, есть основания полагать, что иудейский царь Иоанн Гиркан I, хотя и был участником гибельного похода Антиоха VII против парфян, либо во время этого похода, либо сразу после него напал на сирийские города^{262}. Об этом свидетельствует отрывок из Талмуда, в котором, судя по всему, описывается нападение иудеев на Антиохию^{263}. Ко времени другого иудейского царя Александра Янная (103—76 годы до н. э.) относится упоминание о пребывании парфянского посольства в Иерусалиме^{264}. Важно отметить, что предшественники Александра Янная, как правило, отправляли посольства в Рим, но сведений об иудейских посольствах в Рим во время его правления нет^{265}. Если же говорить о времени после поражения римлян при Каррах, то у иудеев наметилось явное преобладание пропарфянских симпатий, и это в какой-то мере влияло на общий расклад сил.

Глава V События в Сирии

Итак, Красс и Публий были мертвы, а орлы их легионов стали украшением парфянских храмов^{266}. Впрочем, римлянам и прежде случалось терпеть поражения, но Рим оставался незыблем. Поэтому, возможно, трагический урок, преподанный парфянами, не произвел должного впечатления на общественное сознание, хотя в армии, вероятно, понимали всю опасность ситуации.

В 51 году до н. э. наместником Киликии был назначен Марк Туллий Цицерон. Одной из его задач было пристально следить за происходящим в Каппадокии^{267}, поскольку ее новый царь Ариобарзан III, хотя его назначение и было недавно одобрено римским Сенатом, не внушал римлянам особого доверия. Из Брундизия, прежде чем отправиться к месту службы, Цицерон написал наместнику Киликии Аппию Клавдию Пульхру, которого ехал менять, что Сенат предложил набрать солдат в Италии для Цицерона и Бибула, нового наместника Сирии, но консул Сульпиций Руф выступил против. Поэтому, зная о донесении Пульхра Сенату, в котором тот писал, что распустил большую часть своих солдат (впрочем, легат Пульхра Квинт Фабий Вергилиан в разговоре с Цицероном это опроверг), Цицерон просил его не сокращать войско^{268}.

Чуть позже, 14 июня 51 года до н. э., в письме из Акциума другу Аттику он выразил надежду, что парфяне будут себя вести смирно и не доставят ему хлопот^{269}. В пути Цицерон не получал о парфянах никаких сообщений^{270}, и лишь в Траллах пришло успокоительное известие, что на границе с Парфией затишье^{271}. Спустя четыре дня, 31 июля, новый наместник, наконец достиг Лаодикеи, первого города на подотчетной ему территории. Не успел, однако, он приступить к своим обязанностям, как парфяне дали о себе знать^{272}: 9 августа Цицерону доложили об их нападении на римских всадников^{273}.