Паргоронские байки. Том 4

Так Дзимвел впервые разошелся по разным мирам. Его Ме Темного Легиона действовало даже сквозь Кромку… воистину было мудрым выбором взять только одно, но предельно мощное. Пока один Дзимвел продолжал приглядывать за урочищем фархерримов, другой маршировал по плацу, третий в облике человека сидел в крохотной конторке, четвертый управлял приморским городом в ожидании нового бургомистра, пятый вместе с Ильтирой и Ветционом охотился на полудиких смертных, а шестой, седьмой, восьмой и прочие продолжали учиться, заводить полезные связи и тесно общаться с прелестными самоталер… жизнь не сводится только к работе, в конце-то концов.

После собрания демолордов Дзимвел понял, что фархерримы сами за себя… как и все демоны, впрочем. Дружбы в этом мире нет – есть только взаимовыгодные союзы. Если фархерримы сумеют оказаться полезными, если их существование будет выгодно – им позволят жить.

Если нет – уничтожат в зародыше.

И поэтому Дзимвел старался изо всех сил. Его и без того раздосадовало то, кем оказались демоны на самом деле, что вся его человеческая жизнь была ошибкой… а тут его еще и притесняют, когда он стал наравне с ними!

Он решил сделать все, чтобы его род не загнулся. Быть королем хотя бы над фархерримами. С ними он хотя бы одного вида и происхождение общее – бывшие люди. Уж всяко роднее любых других паргоронцев.

Самим фархерримам он не говорил о таких планах, конечно. Далеко не все они безоговорочно признавали в Дзимвеле лидера. Его присутствие в урочище снизилось, тут теперь редко бывало больше двух-трех Дзимвелов одновременно, и фархерримы стали отвыкать от того, что он всегда где-то рядом.

С одной стороны это было хорошо. Хотя бы закончились дурацкие шутки про «не ходи за мной в туалет». С другой стороны – не очень. Фархерримов создавали как эмиссаров, им не сиделось на месте, многие уже делали попытки покинуть урочище. Дзимвелу пока что удавалось их удерживать, ссылаясь на волю мамы Мазекресс и враждебность остального Паргорона, но фархерримы со все большей тоской смотрели на бездонные небеса, на далекий Нижний Свет…

– Так что там все-таки тебе сказали демолорды, Дзимвел? – как-то раз спросил Загак невзначай. – Их ведь видел только ты, да? А с кем-нибудь другим из нас они не хотят перемолвиться?

– Я был там просто как образец, – уклончиво ответил Дзимвел. – На моем месте мог быть любой. Например, ты.

– Мог быть любой. Например, я. Но был ты. Мамочка, я смотрю, тебя выделяет…

– Хочешь что-то сказать, Загак? – надвинулся на него Дзимвел.

Загак ничего не сказал – только улыбнулся и вскинул руки. Бросать вызов Дзимвелу он не собирался – прекрасно понимал, что в драке у него шансов нет.

Апостолы превосходили простых фархерримов почти так же, как бароны и вексилларии – простых гхьетшедариев и гохерримов. По всей видимости, Матерь Демонов именно это и планировала – сразу заложить не только третье сословие, но и четвертое.

И Загак тоже прекрасно это понимал… но ему это не нравилось. Недовольный тем, что сам не попал в число апостолов, он постоянно крутился вокруг них, выясняя, нет ли возможности стать таким же. А если нет – хотя бы приблизиться к одному из них.

Поначалу он явно старался стать подручным Дзимвела. Но быстро убедился, что кому-кому, а Дзимвелу подручные не нужны. Он абсолютно самодостаточен. Его одного больше, чем всех фархерримов, вместе взятых.

Так что Загак крутился возле Агипа, возле Мауры, возле Такила, возле остальных апостолов. Дзимвелу же он постепенно начал дерзить. Как бы невзначай подвергать его авторитет сомнению. И долго это продолжаться не могло, но пока что он не выходил за рамки, так что Дзимвел его не трогал.

Он тоже особенно пристально наблюдал за другими апостолами. Ильтира и Ветцион покинули урочище, но остальные девять по-прежнему были тут – и вокруг них сбивались собственные группы.

Агип вызывал наибольшие опасения. Вокруг него собрались фархерримы-бунтари. Те несколько особей, что сохранили наибольшую человечность. Остались внутри почти неизмененными и воспринимали себя не как демонов, а как людей, заключенных в клетки из демонической плоти.

Рано или поздно от них следовало ждать беды, но Дзимвел не мог избавляться от всех, кто ему не нравился. Мазекресс не одобрит, да и раскол – это последнее, что нужно сейчас, когда их так мало.

И еще был… тринадцатый апостол. Та самая дополнительная фархерримка, пятьсот первая. Дзимвел давно уже навел справки и выяснил, что она не погибла в джунглях Туманного Днища, а угодила в гарем одного из демолордов. Мазекресс запретила пытаться с ней связаться, так что Дзимвел пока оставил этот вопрос, но в уме держать продолжал.

Служба в легионе оказалась несложной, но скучноватой. Поначалу все гохерримы проверяли новичка на прочность, то и дело вызывали на дуэль, но Дзимвел не слишком старался, свое Ме не демонстрировал, и его оставили в покое. Адестартес выглядел откровенно разочарованным – он как будто ожидал от Дзимвела большего.