Паргоронские байки. Том 4

– Обижаешь. Кому попало я такие вещи не разбалтываю. Все эти мои байки… они доступны только избранным.

– А от этих избранных их узнают все.

– Ну что ты, ничего подобного, – ухмыльнулся Янгфанхофен. – Я же прошу моих друзей не трепать языком. Вы же вот никому не расскажете?

– Никому, никому, – неохотно пообещал Дегатти.

– Кстати, Янгфанхофен, а что ты сам думаешь об этих фархерримах? – спросил Бельзедор. – Судя по твоему тону, они тебе нравятся… или нет?.. я не понял.

– Нравятся, нравятся, – кивнул Янгфанхофен. – Конечно, рано или поздно нам придется их истребить, но лучше попозже. Когда их станет побольше – чтобы то была именно война, а не зачистка. Интересный будет противник…

– Даже корчмарь-гохеррим – в первую очередь гохеррим! – хохотнул Бельзедор.

А Дегатти помрачнел, насупился. Не то чтобы ему нравились фархерримы… все фархерримы…

– Да ладно тебе, Дегатти, мы же не поголовно их истребим, – великодушно сказал Янгфанхофен. – Тех, кто счастлив в браке и не лезет в политику, мы не тронем.

– Какой ты добрый, – хмыкнул волшебник. – Кстати, ты обещал, что рассказ будет про Легационит и фархерримов… но он был в основном про фархерримов. Про Легационит только в самом начале и как-то скудно.

– Слушай, это и так был длинный рассказ, – поморщился Янгфанхофен. – Чего ты еще от меня хочешь – географической справки по Легациониту? Открой вашу же «Озирскую энциклопедию», да прочти там все, что интересно. А вот про фархерримов ты там не прочтешь.

– Не прочту, – согласился Дегатти. – Кстати, а почему Мазекресс не создала их побольше? Почему всего пятьсот?.. тем более, что половина умерла еще в утробе. Наплодила бы уж сразу несколько тысяч хотя бы.

– Потому же, почему Первозданные создали всего полсотни великанов, а ваши женщины не рожают по десятку младенцев за раз, – ответил Янгфанхофен. – Даже Матери Демонов очень непросто творить сущности такого порядка. Тем более среди них была целая дюжина… вексиллариев, скажем так. Это только за Лахджу заплатил Хальтрекарок, а остальных-то она делала за свой счет. У нее он тогда немного просел, кстати.

– А почему это всех вас так напрягает? Ну нарожала она там кого-то, ну и что?

– А ты поставь себя на наше место. Представь, что у вас большая дружная семья, в которой каждый играет свою роль. И тут в ней вдруг появляется новый член, от которого непонятно что ждать.

– Обычно это называется новыми детьми. Их любят.

– Ты говоришь, как Мазекресс.

– Ладно. А почему тогда ей помогали высшие демоны? Те бушуки, ларитра… одна как минимум.

– Она наша Матерь Демонов, – укоризненно сказал Янгфанхофен. – Любой счастлив оказать ей услугу. Тем более, что она не посвящала других в детали замысла. Все думали, что это будет очередной вид низших демонов… новым слугам мы всегда рады. Это же именно Мазекресс породила Безликих, Жертвенных, харгаллов, храков, хламенариев, разврагов, чрепокожих, аргеров, самоталер, храпоидов, маркольмов, злобоглазов, вехотов, куржуев…

– Какие же вы неблагодарные, – покачал головой Дегатти. – Мазекресс, можно сказать, уютно обставила вам весь Паргорон. Породила для вас послушных слуг, трудолюбивых крестьян, искусных мастеровых, самоотверженных лекарей, бесстрашных солдат, живой транспорт… даже наполнила ваши бордели. А вы не даете ей сотворить кого-нибудь просто для души.

– Ты не понимаешь, Дегатти. Лично я-то, конечно, не против… – замялся Янгфанхофен. – Просто Паргорон не резиновый, сам понимаешь. Высшему демону нужны души – если фархерримы получат хотя бы малую часть наших богатств, то кому-то придется урезать аппетиты. А никто не хочет урезать аппетиты.

– Ну-ну…

– К тому же посмотри на это со своей стороны, со стороны смертного. Тебе что, так уж хочется, чтобы нас стало больше? Чтобы появились новые демоны, которые тоже будут наполнять счета условками? За чей счет они будут пировать, а, Дегатти? Не за наш.

– Опять демоническая демагогия. Я говорил об этом с вашей точки зрения, а не с нашей. С нашей-то вы все несомненное зло.

– Зло злу рознь, – пожал плечами Бельзедор.

– Ты тоже несомненное зло.

– Спасибо. Мне приятно это слышать, дружище.

– Э-э… а Тьянгерию-то никто пока не убил, я так понимаю?

– Давай посмотрим последние новости, – поднял кэ-око Янгфанхофен. – Так, так… нет, все еще жива и все еще демолорд. Она ведь тоже не дура и прекрасно понимает, насколько сейчас уязвима, так что не высовывается из берлоги. А что из всего этого выйдет в итоге… время покажет. Заглядывайте ко мне снова лет через десять – может, что и изменится.

– Обязательно, – обещал Бельзедор.

– Ага, если буду жив, – мрачно сказал Дегатти.

– Что-то ты загрустил, Дегатти, – сказал Янгфанхофен. – А все потому, что до сих пор не попробовал мою последнюю новинку – коньяк «От Корчмаря»!

На стойке появилась пузатая бутылка. Бельзедор посмотрел с интересом, и даже Дегатти потянул носом. От пробки тянуло чем-то едким, но странно завлекательным.

– Никто еще не пробовал, вы первые, – заверил Янгфанхофен, разливая на троих.

– Надеюсь, это не что-то подобное зелью бушуков? – принюхался к бокалу Дегатти.