Паргоронские байки. Том 4

Асвантида стала скорее ювелиром, чем кузнецом. Иногда с ее наковальни сходили и скобяные изделия – дверные ручки, решетки каминов, замки с ключами. Иногда она делала ножи, топоры, посуду. Но больше всего ей нравилось работать с золотом, с украшениями. Даже дверные ручки у нее выходили прекрасными, в виде цветов или бабочек. А уж ее наручи, пояса, диадемы, ожерелья и серьги выходили такими, что дивился всяк, кто их видел.

И сегодня Асвантида заканчивала ковать кольцо с алмазом. Тот самый перстень, который начала еще двадцать лет назад. Двадцать лет понадобилось ей, чтобы овладеть всеми тайнами ремесла, чтобы создать изделие, которым не стыдно будет украсить палец бога.

И когда она взяла раскаленный золотой ободок голыми руками, когда протянула его с надеждой Космодану… его глаза заблестели. Он взял ладонь Асвантиды в свою и позволил надеть перстень на безымянный палец.

– Я люблю тебя, Космодан, – произнесла великанша.

Одно мгновение бог промедлил. Но потом его уста озарились улыбкой – и вокруг все будто засияло. Воздух наполнился свежестью, из-за туч выглянуло солнце, возбужденно загомонили птицы, а Космодан молвил:

– Я тоже люблю тебя, Асвантида.

И его слова были истиной, потому что слова бога – всегда истина. В этот самый момент Космодан принял решение – и сделал окончательный выбор.

– Какое-то у них банальное признание в любви, – прокомментировал Дегатти.

– А что тут еще можно сказать? – пожал плечами Бельзедор. – Вариантов не очень-то много.

– Ну не знаю. Мне вот Лахджа в свое время призналась… оригинальнее.

– Это как?..

– Гм… это немного личное…

– Да ладно, тут все свои, – оживился Янгфанхофен. – Поделись. Она мне этого не рассказывала.

– Еще бы она тебе рассказала… Ладно. Буквально она сказала: «Знаешь, все мужчины какие-то мерзкие. А ты не мерзкий», – смущенно уставился в стакан волшебник.

– Это не очень похоже на признание в любви, Дегатти, – заметил Бельзедор.

– Нет, ты даже не представляешь, как редко удается услышать подобное от демоницы… – с легкой завистью сказал Янгфанхофен.

Теперь Космодану предстояло принять другие решения. Брак между богом и хтоником – дело непростое. Останется ли Асвантида здесь, среди великанов, или взойдет в Сальван и станет небожительницей? Как отнесутся к этому другие великаны? Примут ли другие боги их союз на официальном уровне, или они станут морганатическими супругами? Со многим предстоит определиться.

Но в первую очередь нужно сделать самое трудное.

Космодан мог просто оставить Гласитариду и больше ей не являться. Но тогда бы она продолжала ждать. Все сильнее отчаиваться, погружаясь в холодное уныние.

С самого начала было ошибкой встречаться сразу с двумя. Любви Космодана хватило бы и на двадцатерых, но их-то любовь была обращена лишь к нему одному. Не как к божеству, а как к мужчине – и такую любовь невозможно разделить с другой женщиной.

Смертному и даже большинству бессмертных трудно представить, как воспринимают этот мир боги. Их сознание – это не только то, что подразумеваем под сознанием мы. Они не только сущности, но и силы природы, воплощенные в одном индивиде понятия.

Космодан присутствовал в нескольких местах одновременно, находился сразу в нескольких состояниях. Его мысль пронизывала все сущее, а чувства были всеохватывающими. Он уже глубоко постиг творение, одной только силой воли влиял на реальность и постоянно ощущал круговорот жизни. Слышал многие миры и держал в деснице миллионы судеб. Они рождались, они жили, они умирали… мироздание словно пульсировало, и Космодан держал палец на пульсе.

Но идя к женщине, которую собирался бросить, он чувствовал себя нашкодившим псом. Он принес Гласитариде прощальный дар, но даже стоя на пороге, даже заготовив нужные слова – не мог собраться с мыслями.

А Гласитарида поначалу обрадовалась ему. Она не ждала сегодня возлюбленного. Инеистая великанша сидела в кресле, держала на коленях снежного барса – но при появлении Космодана она поднялась, шагнула заключить его в объятия… и замерла, когда бог отстранился.

Их глаза встретились – и сердце Гласитариды на миг замерло. Она была бессмертной колдуньей-хтоником – и она была женщиной. Едва она увидела его тяжелый, полный стыда взгляд, как поняла, что сейчас произойдет.

– Ты встретил другую, – несколько обвиняюще произнесла великанша.

– Да, – не стал юлить Космодан.