Паргоронские байки. Том 4

Сказать, что моряки с «Красной бестии» испугались, когда их настиг разъяренный демон – ничего не сказать. Догоняя их, Лахджа хорошенько обдумала, в каком виде желает явиться – и явилась в самом кошмарном.

Кракен. Она напала не с воздуха, а из-под воды, обернувшись восьмидесятитонным кракеном. Громадиной, захлестнувшей палубу щупальцами.

– Я же говорил! – заблажил рухнувший на колени цверг. – Это детоубийство! Грех! Теперь Марекс нас похоронит… буэ-эрк!..

Его стиснуло щупальцем и выдавило кишки. Лахджа крепко обозлилась за эти две недели – и теперь выплеснула весь гнев. Следя только за тем, чтобы не задеть своих, она ломала пиратам позвоночники, отрывала конечности, швыряла в море, перекусывала роговым клювом…

Правда, никого не съела. Во-первых, есть кого-то целиком, с одеждой и дерьмом – как-то гадко. А во-вторых, Лахджа старалась держаться в определенных рамках. Например, по возможности не есть разумных существ.

Хотя можно ли назвать разумными тех, кто похищает наложниц Хальтрекарока?

– Надо принести в жертву капитана! – донеслось откуда-то из недр судна.

– Нет, лучше этих шлюх! Принесем в жертву шлюх!

Вот это Лахдже не понравилось. Она резко сократилась в размерах, превратилась в нечто вроде ползучего растения – с сотнями стеблей, гибкое и легкое. В этом виде она мгновенно распространилась по каютам – и отовсюду вылетали щупальца с ядовитыми иглами.

Последним она настигла капитана. Уже в трюме, прижавшегося к стене, прячущегося за Сидзукой. Приставил к ее горлу кинжал и бешено вращал единственным глазом.

– Не приближайся, отродье! – прорычал он.

– Эреву, ты меня лучше отпусти, – сказала ему Сидзука. – Тогда я попрошу убить тебя быстро.

– Заткнись, сука! – брызнул слюной капитан, сдавив ей горло.

Лахджа не убила бы его быстро, даже если б Сидзука попросила. Но тут он выхватил из-за пазухи какую-то штуку, исписанный рунами десятигранник… Лахдже уже крепко надоели все эти противодемонические штучки.

И она не стала дожидаться, пока та сработает. Из нее просто садануло щупальцем с роговым наконечником – выстрелило, будто базукой.

Капитану снесло голову… а в трюм брызнула вода. Лахджа немного перестаралась.

– Лахджа, ты пробила дно, – укоризненно сказала Сидзука, отряхиваясь от кусочков черепа. – В очередной раз.

– Да заткнись ты, – огрызнулась демоница.

Она пересчитывала наложниц. Бренда, Виллия, Гальма, Енова, Закья и Модстхе’шак… Мод. Грязные, перепуганные, некоторые в синяках. Похоже, последние две недели они тоже не особо радовались жизни.

И не только они. Пираты явно охотились и в других местах – кроме семи девчонок из Паргорона тут были еще пятнадцать других, тоже хорошеньких. Они жались по углам, всхлипывали, глядели на Лахджу остекленевшими от ужаса глазами.

Пираты коллекцию собирали, что ли?

Особенно плохо выглядела Виллия. Кажется, она сильнее всех старалась хранить верность Хальтрекароку… и сильнее всех из-за этого пострадала.

– Где ты была столько времени?! – гневно прокричала она. – Ты хоть знаешь, что тут с нами было?!

– Господи, да все то же самое, что и в Паргороне, – раздраженно ответила Лахджа. – Только со смертными мужиками.

– Да, с погаными смертными!

– А еще нас кормили всякой дрянью! – пожаловалась Енова.

– И помыться негде было… – всплакнула Бренда.

– Я хочу домой, во дворец!.. – разревелась Мод.

– Я вам очень сильно сочувствую, – сказала Лахджа.

– Ни кира ты нам не сочувствуешь!

– Бросила нас, тварь!

– Мы все про тебя Хальтрекароку расскажем!

– Ладно, тогда я приступлю к плану Б.

– Что за план Б?

– Забыть вас здесь и взять вместо вас вон тех, – показала на незнакомых девушек Лахджа. – Хальтрекарок и разницы-то не заметит.

– Ты не посмеешь!

Но остальные замолчали, с беспокойством глядя на прочих невольниц. Те не дотягивали до отборных наложниц Хальтрекарока, но зато их вдвое больше. Возможно, Темного Балаганщика устроит такой размен.

А трюм тем временем наполнялся водой. До всех в конце концов дошло, что перебранку лучше отложить на потом.

– Мне не нравится этот «Титаник», – сказала Сидзука, первой поднимаясь по трапу.

Лахджа вышла последней, волоча с собой кучу крынок. Они громоздились отдельно, среди галет, солонины и рома… ну что там обычно жрут пираты. На всякий случай она обыскала и каюты, в том числе капитанскую, но там уже не было ничего интересного, кроме сундучка с золотом. Его Лахджа проигнорировала – в Паргороне от драгметаллов проку немного.

Крынки с бллрками она деловито опорожнила за борт. Сидзука наблюдала за этим с приподнятыми бровями, а Лахджа умиленно смотрела, как полужидкое месиво падает в воду, как уже там разворачивается, превращается в маленьких золотистых существ.

– И теперь вместо того, чтобы отправить нас домой, она опрокидывает в море горшки с соплями, – прокомментировала Сидзука. – Лахджа, нам надо серьезно поговорить о твоем самочувствии.

– С моим самочувствием все нормально, – отмахнулась Лахджа. – А с вашим? Вы от пиратов ничего не подхватили? Вшей, сифилис, гонорею?..

– Иди нахер! – прошипела Енова, почесываясь.