Паргоронские байки. Том 6

- Привет… Йоханнес, - ядовито ответила гхьетшедарийка. – Было очень, очень, очень подло с твоей стороны так меня обмануть. Хальтрекарок был страшно зол… нет, он смеялся… но пока бил меня.

- Иногда мне так приятно с тобой общаться, Абхилагаша. Расскажи, как именно он тебя бил.

- Я… ты сдохнешь, - мило улыбнулась Абхилагаша. – Однажды ты сдохнешь, и я буду при этом присутствовать.

- Приятно знать, что умру в кругу семьи.

Лахджа откровенно веселилась. Она как будто уже мысленно распрощалась с этим местом, и ее взял кураж. Она обменялась с Абхилагашей еще парой дежурных колкостей и вошла в детское крыло.

Ей нравилось это местечко. Единственная часть дворца, где не происходит никаких оргий, жесткого кутежа и кровавых игрищ. Гостям сюда доступа нет… им вообще нет доступа выше пятого этажа. Шестой и седьмой Хальтрекарок приберегает только для себя, своих жен и Совнара.

Но все равно даже ясли во дворце Хальтрекарока – это ясли во дворце Хальтрекарока. Тут повсюду демонята – от совсем малышей до практически подростков. Самых старших тенями сопровождают Безликие, а по углам свистят носами пузатые храпоиды.

Каждый сынок или дочка Хальтрекарока развлекался по-своему. Одни играли в подвижные игры, другие читали книжки Квалдатригона, третьи мазали стены дерьмом. Какой-то малыш строил башенку из крысиных черепов.

Астрид бросилась к маме, едва та переступила порог яслей. В свои полтора года маленькая вайли уже быстро бегала и обладала приличным словарным запасом. Первым делом она облазила Лахджу сверху донизу, требуя подарков или угощений. Хотя ее только что кормили – вокруг колыбели валялись объедки.

Кстати, пора бы уже переселять Астрид из колыбели в кровать. Все равно она ее всю изгрызла. Демонята и полудемонята вообще старательно разрушают все вокруг себя. Даже Мамико, тихая сестричка Астрид, время от времени портит вещи просто потому что может.

Но это не от какой-то врожденной злобности. Демонята и полудемонята вовсе не злы от рождения. Они просто более… энергичны… даже, пожалуй, агрессивны, но и только-то.

В конце концов, дети везде дети. Какими ты их растишь, такими они и вырастут.

К отцу Астрид Лахджа испытывала исключительно негативные чувства. Но на саму Астрид это не распространялось. Дочь Лахджа искренне любила – а та отвечала матери взаимностью.

Демоница смотрела на радостно лепечущую дочь, и все отчетливей понимала, что в Паргороне ребенка ей растить не хочется. Разве можно оставлять ее дочурку в таком месте? Она должна взрослеть в хорошем месте, где ее будут любить. Где она сама сможет стать хорошей.

А может и не стать, но не потому, что вокруг такая гнилая среда, а просто из-за своих личных качеств. Тогда Лахдже не в чем будет себя винить, верно?

Да и сама она постоянно занимается чем-то не тем, не своей дочерью. Надо это менять.

В конце-то концов, она тут не любит на самом деле никого, кроме дочки. Было бы просто чудесно забрать ребенка и тихо, с достоинством уйти на вольные хлеба… жаль, муженек не отнесется к этому с пониманием.

Так что придется сделать ему каку.

Да. Она спасет Светоносную. Этим убьет сразу двух зайцев – не замарается в идиотской афере Хальтрекарока и получит некоторые неявные преференции от Сальвана. Они будут ей должны, и если найдется какой-нибудь способ сбежать от брачных уз и могущественных врагов – помогут. Как только Кийталана вернется домой, и в Хальтрекарока полетят плюхи от светлых сил, Лахджа вплотную займется собственной судьбой.

Да, это будет хорошо. Хватит притворяться, что она может играть с другими демонами в их игры, понимать что-то в этом. Уже видно, что не может, да и не хочет.

Внезапно Лахджа почувствовала какую-то непонятную радость. Словно гора упала с плеч при этом решении. Она годами оттягивала этот момент, потому что боялась риска, боялась перемен… но чего ей, по сути, бояться? Да ничего.

Возможно, это в ней радуется почти загубленное человеческое начало. Она же изначально этого и хотела – убежать.

Сейчас Лахджа неожиданно это вспомнила.

- Пойдем-ка, Астрид, погуляем, - взяла дочку за руку демоница.

Хорошо, что детское крыло и темницы на одном этаже. Абхилагаша благополучно испарилась, и по дороге Лахджа не встретила никого, кроме вездесущих Безликих, да паргоронских котят. Но Безликие немы, как рыбы, а котят никто не слушает – они всегда врут.

Впрочем, ничего крамольного Лахджа и не делала. С дочерью она и так часто гуляла, хотя обычно за пределами дворца. Внутри атмосфера не очень подходит для маленькой девочки.

Да и вообще ни для кого.

Темница вызвала у Астрид живой интерес. Она тут раньше не бывала. Лахджа посадила ее на плечи и спрятала под серебристым капюшоном. Себя она тоже видоизменила, превратилась в совершенно не похожее на красивую молодую фархерримку горбатое существо мужского пола.