Паргоронские байки. Том 6

Гхьетшедарии утратили одну из первородных. Последнюю из дочерей Оргротора, Исмельду. Ларитр стало на три колена меньше — три из них выпили гохерримские клинки! И сам Мазед тоже потерял… он боялся узнать, скольких из своих детей он сегодня потерял, сколько их погибло в этой проклятой бойне!

В то же время вексиллариев не стало меньше ни на голову. Как будто и впрямь только нактархимы умеют убивать этих ублюдков! Даже кульминаты понесли потери, даже у них сегодня погибли два первородных… последние первородные, не считая Агга и Гегга! Последние из Костей Древнейшего!

- Вперед! - взревел Эррешидан, раскручивая меч. - Клинки, гохерримы!.. Энергию мне!..

Он взлетел, пробежал по воздуху, и с его Кровожада сорвался безумный всполох. Наперерез ступил Аркродарок в своем драконьем облике, огромный гхьетшедарий гаркнул, поглощая жар меча Эррешидана, и словно две молнии, они врезались друг в друга.

В то же время Мардзекадан пробежал по шипастой спине, вонзил копье в толстую шею… о, как закричал Аркродарок!.. старший сын Оргротора дернулся, попытался уйти, телепортироваться, но гохерримы держали крепко! Мардзекадан вогнал копье поглубже, стиснул древко и хищно оскалился.

Сейчас он поглотит душу гхьетшедария!

Одно мгновение. Одного мгновения ему не хватило. Раздался беззвучный… взрыв, все затопило тишиной, а следом… следом раздался крик. Вонзающийся в уши, сверлящий раскаленным сверлом, омывающий мозг чистой болью...

- А-А-А-А-А-А-И-И-И-У-У-И-А-А-А!!!

Битва остановилось. Все разом упали, скорчились. Даже Бекуян затрясся в поднебесье, даже Согерахаб заскреб лапами землю. Агг и Гегг рухнули на колени, зажимая ладонями уши. Рвадакл обмяк и скрючился. Худайшидан дрожащей рукой потянулся к маске…

А потом крик смолк. Рассыпался. Снова все затопило тишиной, и в этой тишине раздался суровый глас:

- Плоть да не убьет Плоть.

И все разом увидели тележку с корявым деревом, на вершине которого торчала мертвая голова. Это существо было крохотным в сравнении даже с гохерримами, не говоря уж о гигантских Согерахабе и Рвадакле, о колоссальных кульминатах, о раздувшейся туче Кхатаркаданна. Но каким-то образом оно сразу же привлекло общее внимание и вызвало подсознательное почтение.

Колеса тележки чуть слышно скрипели по песку. Мазед вытер со лба испарину. Рядом сформировались два дымных клуба, обратившихся старушкой в очках и благообразным старичком.

- Ты узнаешь его? - спросил Све Роаг. - Это тот, кто мне кажется?

- Это символ Древнейшего, - ответила Лиу Тайн. - Саа’Трирр сказал бы больше.

- Саа’Трирра больше нет, - раздался голос Бекуяна. - Саа’Трирр мертв.

Взгляды всех четверых снова устремились к мертвой голове на тележке. Мазед, Бекуян и ларитры с недоверием смотрели на то, что было… они понятия пока не имели, что это такое, но уже чувствовали — ничто теперь не будет как прежде.

И вместе с ними это почувствовали все, кто здесь был.

54196 год до Н.Э., Паргорон, Башня Душ.

Переговоры шли почти полгода. Почти полгода ларитры обсуждали произошедшее со всеми заинтересованными сторонами. И сегодня представители семи демонических народов сошлись здесь, в месте, в котором полгода назад едва не уничтожили друг друга дочиста.

Бушуков представлял сам Мазед. Ларитр — Лиу Тайн. Гохерримов — Сильдибедан. Кэ-миало — Ге’Хуул. Гхьетшедариев — Гариадолл. Нактархимов — Фар’Дуватхим. Кроме того, по обеим сторонам башни стояли Агг и Гегг, а из Органов присутствовали Бекуян, Ралев, Рвадакл, Кхатаркаданн, Согерахаб, Гламмгольдриг и Ярлык Мазекресс.

Тишина стояла гробовая. Чтобы собрать всех этих существ за одним столом, понадобилось полгода. Да, большая их часть и до этого состояла в альянсе, но этот альянс объединял только общий враг — гохерримы. Всем было понятно, что как только гохерримы будут повержены, альянс распадется, и все снова станут друг другу врагами.

- Не думал, что это произойдет вот так, - проскрипел Мазед, тщетно пытаясь убаюкать малыша. В его ладони лежал младенец, совсем крошечный бушучонок, и он тихо хныкал, с опаской глядя на разместившихся в зале чудовищ.

- Какого хера ты тут с ребенком? - раздраженно осведомился Ралев. - Что это за балаган?

- Это мой внучек, Бхульх, - зло ответил Мазед. - Родители погибли… на этой вашей [цензура] войне, которую вы ведете непонятно зачем.

Все взгляды скрестились на Сильдибедане. Тот только хмыкнул, протирая тряпицей молот. Раньше у него был топор, но под Башней Душ он сломался — и Судья сменил именной клинок.

С этим молотом он и явился представлять свой народ.

Да, гохерримы упирались дольше всех, их до последнего не удавалось убедить сесть за стол переговоров. Они опешили, когда явился Бго, они прекратили боевые действия, они вернулись в свои лагеря и полгода с тех пор не обнажали клинков… но миролюбивей не стали ни на йоту.