Пари, милорд!

– Разумеется, – усмехнулся Стейн и пояснил: – Из-за брачного договора мы не сможем расстаться раньше, чем через полгода. И это аннулирует мой выигрыш. Вы ведь все равно никуда не денетесь. Так что я предлагаю изменить условия.

– Вот как?

– Скажем, если выиграю я, то все оставшееся время нашего брака вы будете беспрекословно выполнять любые мои распоряжения.

– Можно поправку?

Стейн расцепил руки и приподнял правую ладонью вверх, предлагая мне продолжить.

– Ваши распоряжения не могут касаться лечения. Любое другое я выполню.

– Что ж, хорошо.

– Но тогда и я поменяю условия выигрыша.

– Продолжайте.

Мне достался настороженный взгляд.

– Если вы проиграете, то мы поедем на горячие источники Барта и вы пройдете там курс лечения.

Я затаила дыхание в ожидании ответа.

– И какая в этом выгода для вас? – Нахмурившись, спросил лорд, и я с готовностью пояснила:

– Понимаете, ваша болезнь очень интересна с клинической точки зрения, и если мы добьемся успехов в ее лечении, то я смогу написать об этом научный труд. Разумеется, не сейчас, а когда получу лицензию доктора.

Стейн достал из ящика стола сигару, посмотрел на меня и принялся задумчиво крутить ее в руках.

– Вы ведь вполне могли бы безбедно жить в особняке лорда Торнвуда до самого совершеннолетия, или выйти замуж за какого-нибудь благородного и пылкого юношу из хорошей семьи, – сказал наконец лорд. – Но вместо этого выбрали жизнь, полную лишений. Почему?

– Ради мечты, – тихо сказала в ответ и пояснила, повинуясь настойчивому взгляду Стейна: – Когда умерли родители, я поклялась, что стану врачом и найду средство от желтой лихорадки. Я не верю, что она неизлечима. И обязательно сдержу клятву.

В кабинете стало тихо. Стейн смотрел на меня внимательным взглядом и продолжал крутить в руках сигару, даже не пытаясь закурить.

– Что ж, хорошо, – спустя какое-то время, сказал лорд. – Я принимаю ваши условия. Тем более что в любом случае я останусь в выигрыше.

На твердых губах мелькнула тень улыбки, но Стейн тут же посерьезнел и отвел взгляд.

– Тогда вы должны пообещать, что не будете противиться лечению.

Я указала на поднос, и Стейн нехотя кивнул.

– Хорошо. Давайте сюда ваше жаркое. Надеюсь, оно съедобно.

Я только хмыкнула. За четыре года самостоятельной жизни мне пришлось освоить все премудрости быта, так что в качестве своей стряпни я была уверена на все сто.

– Приятного аппетита, – поставив поднос на стол, выдала пожелание упрямому пациенту и вышла из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

***

Вечер только вступал в свои права. На улице постепенно зажигались фонари, небо налилось густой синевой, а на западе лениво догорали последние солнечные лучи. Я решила немного привести в порядок дом, и начала с гостиной, с ее удобными диванами и глубокими, обитыми бархатом креслами, а потом прошлась очищающими заклинаниями по холлу и поднялась на второй этаж, где располагались спальни. Тут оказалось значительно чище. Потребовалось лишь немного проветрить покои и убрать с мебели пыль. Современное паровое отопление работало исправно, так что, несмотря на то, что комнаты стояли нежилыми, они не казались ни сырыми, ни заброшенными. Красивая обстановка, нежные тона стен и текстиля, изящный декор, просторные ванные и гардеробные, встроенные лифты для еды и один большой грузовой, наличие электрических и магических светильников – тот, кто планировал этот особняк, явно хорошо знал свое дело, и Гровенор выглядел удобным для проживания большой семьи.

Я рассматривала картины, украшающие коридор второго этажа, и невольно думала о хозяине дома. Все-таки идея с браком подвернулась удивительно вовремя. Возможно, у меня получится немного расшевелить Стейна, пробудить в нем интерес к жизни и заставить «мужа» выбраться из добровольного затвора. Тер Гердин не уставал повторять, что даже самое лучшее лечение не в состоянии помочь тому, кто этого не хочет. А мне нужно было, чтобы Стейн захотел. Чтобы мы вместе сразились с его болезнью. Не знаю, почему именно этот случай так задел меня за живое, но я чувствовала, что могу помочь, и не собиралась отступать.

Я оторвалась от картины, на которой высился одинокий замок, и подошла к окну в эркере холла. А когда отодвинула занавеску, удивленно застыла, разглядывая остановившийся у дома экипаж. Кто бы это мог быть? Да еще и так поздно? Дверца открылась, и на снег спрыгнул высокий мужчина, одетый в щегольское пальто с бобровым воротником, а следом медленно и аккуратно спустилась маленькая старушка в старомодном салопе. Дама что-то сказала своему спутнику, взмахнула крошечной ручкой и решительно двинулась к воротам Гровенора.

Времени на раздумья не было. Я быстро слетела по лестнице, кинулась к кабинету и без стука распахнула дверь.

– София, мне кажется, или вас действительно стало слишком много? – Встретил мое появление Стейн.

Он поморщился, отложил бумаги и потер переносицу уже знакомым усталым жестом.

– К вам гости, Рольф. Молодой мужчина и пожилая дама.

– Проклятье! – Посмотрев в окно и увидев медленно пробирающуюся по дорожке парочку, тихо пробормотал Стейн.