Пари на любовь (СИ)

– Так о том и договорились, – едва ли не оскорбленно заметил Рауль.

Сейчас бы расхохотаться в голос, но… торжественность момента. Речь, как-никак, шла о дуэли.

– Кто будет твоим секундантом? – догадываясь, что развлекаться подобным образом мы можем еще долго, повернулся Лайет к Ивару.

– Я, – подтвердил мою догадку Дак.

– Меня бы кто спросил? – не зло, но раздраженно хмыкнул Ивар.

– Скоро спросим, – успокоил его Дак. – Выбор условий дуэли за тобой.

&nbnbsp – Ну, хоть что-то… – зыркнув на меня, протянул Ивар. – И если ты считаешь…

– Она не считает, – перебил его Лайет, – А теперь бегом на жеребьевку!

Ивар, Дак и Рауль не стали испытывать его терпения, а вот я задержалась, успев опередить Лайета и закрыть дверь прямо перед его носом.

– Ты не хочешь поговорить? – стараясь, чтобы голос не выдал той неразберихи, что творилась в моих мыслях, спросила я.

Лайет сначала отступил, чтобы даже ненароком меня не коснуться, и лишь потом твердо произнес:

– Нет!

– Лайет! – попыталась я его вразумить.

Безуспешно! До этого мгновения в нем еще было что-то от того Лайета, которого я знала, теперь же передо мной стоял скорее ярдари, чем друг и соратник по проказам.

– Ты согласилась на мое условие, – не сказать, что совсем холодно, но довольно отстраненно произнес он, как стеной отгораживаясь от меня своим высокомерием.

– Ты получил мое согласие обманом, – не сдержавшись, дерзко ответила я. – Только не говори, что не догадывался…

Замолчала я сама. Не потому, что нечего было сказать – о свойствах артефакта Первых ему было известно значительно больше, чем мне, потому что было бесполезно. Бесполезно убеждать, доказывать, взывать к нашей дружбе. Если судить по тому, что видела, этому Лайету было все равно.

И ведь не ошиблась, хоть и продолжала надеяться.

– Кхара мертва, этого не изменить, – равнодушно отозвался он, одним своим тоном окончательно лишив веры в то, что этот разговор позволит разобраться в причинах, заставивших его поставить столь жесткое условие.

Отошел к окну, позволив читать свое будущее по своей спине:

– Не хочу тебя разочаровывать, но еще ребенком я знал, кем родился и что именно мне предстоит сделать. Знал, насколько жесток мой мир и был готов стать столь же жестоким, как и он. Понимал его законы, принимал их, намереваясь следовать тому, что предписано предками. Жизнь среди людей не изменила меня, не сделала другим, она просто дала представление, о том, как может быть, научила понимать не таких, как я, позволила узнать ваши сильные и слабые стороны. Как думаешь, – неожиданно повернулся он ко мне, – останутся ли эти знания мертвым грузом или станут основой, сделавшей из меня того ярдари, которого так долго ждал клан Ночных?

Когда я невольно вздрогнула, поймав себя на том, что боюсь стоявшего напротив меня мужчину, не без злорадства усмехнулся:

– Я рад, что ты наконец-то поняла.

Он был прав – я поняла, но…

Как он сказал… принял их… В отличие от него, я – не принимала!

Сказать об этом я не успела, Лайет заговорил вновь.

Лучше бы он молчал!

– Девочка по имени Мишель меня умиляла, – насмешливо протянул он, так и не дав сказать, что я все равно не верю. – Она выглядела такой смешной в своем желании быть правильной и делать, что должно. Она даже в своих проказах не опускалась до подлости, чувствовала грань, когда шутка становится злой иронией и никогда не переступала ее. Была настолько другой: жизнерадостной, способной находить радость даже в мелочах, что я не заметил, как она начала вызывать несвойственное мне желание защитить, не дать в обиду. С ней было весело, но… Будь ты Избранницей, – холодно посмотрел он на меня, – я бы продолжил эту игру, но теперь…

Так и не закончив, подошел к двери, взялся за ручку, собираясь ее открыть, но движения не закончил:

– С моей стороны это – слабость, – сказал, как припечатал он, – но я не хотел причинять тебе боль. Откажись ты…

– Ты лжешь! – зажав уши руками, закричала я. – Лжешь!

– Ты знаешь, что не лгу, – неожиданно наклонился Лайет к самому моему лицу. – И тебе лучше признаться себе в этом. А пока… – он отстранился и рывком открыл дверь. – Тебя ждут на жеребьевке.

Он не хотел причинить мне боль, но…

… как же мне было больно!

* * *

– Мой выбор, – протянула я шар.

– Ваш выбор, – несколько раздраженно произнес жеребьевщик. Похоже, тоже оказался из тех, для кого кровь деркари делала меня врагом. – Ивар Скорски, – прочитав имя, выкрикнул он громко.

Не удержавшись, посмотрела на стоявшего внизу друга. Выглядел тот не менее ошеломленным, чем я. Это же надо было так постараться!

– Можете спуститься в зал, – вывел меня из оцепенения жеребьевщик. Когда проходила мимо, довольно демонстративно отступил в сторону.

– Решила не дожидаться дуэли? – сбивая с мысли, что не только этот теперь будет вот так шарахаться, протянул мне руку Дак.

– Это – знак, – улыбаясь, поддержал его Рауль.

– Все должно быть в рамках установленных правил, – остудил его пыл подошедший Лайет.