Пари на пятьдесят золотых

— Случилось, — "успокоил" меня Агжей, так и не обернувшись, — но ничего, что не могло бы подождать еще полчаса.

— Что-то с Бригиттой? — подойдя, остановилась я у брата за спиной.

— Вернется твоя Бригитта, — несколько раздраженно отозвался он. — Нагуляется и вернется.

— А если…

В ответ брат тяжело вздохнул, давая понять, что подобный разговор мы с ним уже вели. Бригитта была свободолюбивым существом, время от времени заставляя меня нервничать. День, два, три…

Мне оставалось надеяться, что этот раз был таким же, как и прошлые. Найти ее, если она того не желала, было практически невозможно. Если только обратиться в службу надзора, но тогда уже потерять ее совсем.

В полчаса я не уложилась. Тело было уставшим, вода "не отпускала", давая так необходимое мне сейчас расслабление. Но когда, завернувшись в мужской халат и обмотав голову полотенцем, все-таки вышла в комнату, брат продолжал стоять на том же самом месте, где я его и оставила.

— Теперь ты можешь сказать, что случилось? — вновь подошла я к нему. Обняла за талию, прижалась щекой.

— Я получил сообщение от дяди, — накрыв мои ладони своими, как-то напряженно произнес он.

— И что было в этом сообщении? — стараясь, чтобы прозвучало беспечно, отозвалась я.

О плохом думать не хотелось, но уж если Агжей воспринимался, как натянутая тетива.

— Оно касается тебя, — продолжил брат. Томиться неизвестностью и дальше он меня не заставил, продолжив тут же: — Помнишь, я говорил о предложении, которое он сделал де Борею, де Риньи и де Ашкеру?

— Дядюшкины матримониальные планы? — насмешливо уточнила я, но внутри все оборвалось. Замуж мне не хотелось. Даже с учетом годичной отсрочки, которую давала Академия.

— Они самые, — повернулся он лишь теперь. Стянув с моей головы полотенце и отбросив его в кресло, поцеловал в мокрую макушку. — Он получил ответ от одного из претендентов. Положительный ответ, — добавил он, словно я и сама не могла об этом догадаться.

— Кто? — даже не пытаясь отстраниться, глухо спросила я.

А сама мысленно повторила: де Борей, де Ринье, де Ашкер. Герцог и второй щит королевства, любимчик короля и мой наставник, которого я начала ненавидеть после первого же его урока. Маркграф, лучшая ищейка королевства, друг того самого герцога, которого я уже ненавидела, мой личный кошмар, каждый разговор с которым становился битвой. И командир королевской стражи, которого я не узнала.

— Де Риньи, — выдохнул Агжей, прижимая меня крепче. — Извини, но тут я тебе ничем помочь не смогу. Если дядя решит…

— Я сама с этим разберусь, — мстительно усмехнувшись, отстранилась я от брата. — Ты только держи меня в курсе его планов, — попросила я, направляясь к шкафу с одеждой.

— Вот этого я больше всего и боялся, — хмыкнул за спиной Агжей, вынуждая меня трагично закатить глаза.

Уж кто-то, а Агжей никогда не пропустит подобного развлечения.

***

— Ты как? — получив разрешение, вошла я в комнату Лайета.

Марк сказал, что все не так страшно, как можно было бы предположить, но я предпочла увидеть все своими глазами, не доверяя чужому мнению.

— Радуюсь, что остался жив, — хмыкнул ар Карзи, с вожделением посмотрев на тарелку, которую я принесла с собой. — Это мне? — сглотнув, осторожно поинтересовался он.

Выглядел он неважно, но лучше, чем я, когда закончилась моя тренировка. То ли методы были другими, то ли…

Я склонялась ко второму. Выносливость ар Карзи уже успела стать в Академии предметом зависти.

— Тебе, — подойдя к столу, поставила я свою ношу. Добавила толстый ломоть хлеба и ложку. — Может, сначала ванна? — мягко уточнила, делая шаг назад.

— Что? — шумно втянув в себя воздух, спросил он. Потом повернулся. Ноздри хищно подрагивали…

— Я все поняла, — улыбнувшись, подняла я руки. Отступила: — Голодный мужчина, злой мужчина.

— Маленьких не обижаем, — подмигнув мне, пододвинул он стул. Сел. Как ни старался сдерживаться, но ложку схватил резко, тут же бросив на меня извиняющийся взгляд.

Мне оставалось только хмыкнуть. Сама я ела с не меньшей одержимостью.

Пока Лайет утолял первый голод, отошла к окну. Смотреть особо было не на что, но хотя бы не смущать друга.

— Не проще ли отказаться? — дав ему несколько минут, поделилась я своими сомнениями.

С братом до такой степени откровенности мы не дошли. И не только потому что демонстрировать свою слабость перед Агжеем мне не хотелось — комплекс младших, но и, учитывая, что взгляд друга на ситуацию, в которой я оказалась, был не отягощен матримониальными планами дядюшки.

— Хочешь открыться? — понимающе вздохнул он. Ложка стукнула… не по тарелке — по столу.

— Уже не в первый раз, — усмехнулась я, но так и не повернулась. — Эти отношения затягивают, становятся глубже, откровеннее. Наступит день, когда они узнают, что я — девушка, и вот тогда…

— И что тогда? — заполнил он своим голосом паузу.

— Вряд ли они воспримут это, как розыгрыш, — ответила я не без горечи. — Там, в Клараксе, все было иначе. Проще. Легче. Здесь…

— Ты — секретарь герцога де Борей, — не столько возразил Лайет, сколько более четко обрисовал происходящее.