Парящая для дракона

Впрочем, не менее важным было то, что Ландерстерг явился за мной в парк и принес мне ужин. После чего сказал донельзя странную вещь.

– А пламя, значит, вас не волнует? – брякнула я.

И чуть не откусила себе язык, хотя, по-хорошему, стоило бы.

– Пламя?

– Ну да. То, что у меня его нет.

– Оно есть у меня.

Я моргнула.

– Или ты сомневаешься, что моего нам хватит?

Он сейчас издевается, да?

– Знаете, что самое интересное? – спросила я. – Я не могу понять, когда вы шутите, а когда говорите серьезно.

– Сейчас я абсолютно серьезен. – Ландерстерг взглянул на виари, которая слишком бесилась в снегу, и одного взгляда хватило, чтобы она вытянулась в струнку и спокойно побежала рядом с нами. – Мне со своей стороны непонятно, почему пламя вообще тебя волнует.

Потому что Эллегрин.

– Потому что я знаю, что для иртханов это очень важно.

– Важно, но не жизненно необходимо.

А что насчет слияния пламени? Вопрос прямо-таки крутился у меня на языке, но на сей раз я его прикусила. По-настоящему, когда старательно жевала, чтобы не задать вопрос, и поморщилась.

– Как прошла тренировка?

– Чудесно. Завтра утром будет все болеть.

– Поражаюсь твоей целеустремленности.

– Хотите сказать, вы не такой же?

– Такой же. Я тебе сразу сказал, что мы друг другу подходим.

Я вздохнула.

– Не начинайте.

– Предлагаю окончательно перейти на «ты». Я считаю, что рядом с мужчиной, который принес тебе еду в контейнере, выкать как-то очень невежливо.

– Никогда не представляла, что обращение на «вы» может быть невежливым.

– Ты еще много интересного узнаешь рядом со мной.

Я не выдержала и рассмеялась. Первый шок у меня уже прошел, а второй, видимо, еще не наступил, поэтому я сейчас рассматривала идущего рядом мужчину, пытаясь понять, что стало причиной таких разительных перемен. То есть тот Ландерстерг, который выдернул меня с катка и наносил харргалахт, и этот, настоящий, – это действительно были два разных иртхана.

– Ладно, – сказала я. – Я вам… тебе интересна. И что же ты хочешь обо мне знать?

– Все.

– Разве для этого не существует служба безопасности Ферверна?

– Это скучно. Служба безопасности Ферверна не расскажет о том, чего ты боишься.

– Это тебе зачем?

– Использовать в своих целях, разумеется.

Я улыбнулась. Он… наверное, тоже. Его улыбка была в уголках губ, которые едва дрогнули, и если бы я не видела подобного раньше, могла бы принять за что угодно другое. Но это была именно она, и именно она заставила меня произнести:

– Я боюсь оступиться.

– Оступиться?

– Проиграть. Не пройти кастинг в «Эрвилль де Олис».

– Это так важно?

– Для меня да. – Я закрыла пустой контейнер и взяла салфетку, которую он мне протянул.

– Почему?

– Потому что я хочу стать звездой ледового шоу.

Ландерстерг промолчал.

– Я хочу кататься, и танцевать, и парить… – Я повернулась к нему. – Ты видел это шоу? Они же творят магию, будучи людьми.

– Моя мать любила искусство, – неожиданно произнес он.

Теперь я чуть не подавилась по-настоящему. Хеллирия Ландерстерг действительно увлекалась искусством настолько, что даже основала фонд и выделяла гранты для творческих людей, не имеющих возможности оплатить свое обучение.

– Она обожала все эти шоу. Театр. Оперу. Временами мне казалось, что она сама хотела выступать. – Дракон говорил со мной, но смотрел вперед. – Книги, кино – все это было настолько для нее важно…

Ландерстерг взглянул на меня раньше, чем я успела ответить.

– Предлагаю придумать имя твоей хулиганке.

Вот это я понимаю, разворот.

– Эллегрин, – сказала я.

Дракон остановился.

– Эллегрин?

– Вам не нравится? – теперь остановилась я.

– Мне не нравится, что ты постоянно пытаешься перейти на официальный тон, – произнес он резко, перехватив меня за локоть. В результате я с контейнером чуть не улетела в сторону, но все-таки не улетела: меня подхватили за талию.

– Вы… – собиралась возмутиться я. – Ты…

Но продолжить мне не позволили – наклонившись, пробуя на вкус мои губы. Именно пробуя, иначе я никак не могла бы назвать это прикосновение и раскрытие, от которого закружилась голова. Впрочем, не только голова, во мне закружилось еще и пламя – узор над грудью полыхнул огненным островком. Я задохнулась от острой перемены чувств, когда ладонь Ландерстерга коснулась моей щеки, пальцы скользнули по скуле.

– В следующий раз мне придется перейти к более серьезным мерам, – хрипло сообщили мне в губы.

– В следующий раз? – моргая, переспросила я.

Губы горели. Не просто горели, они полыхали, особенно остро я это ощутила, когда он провел по ним пальцем.

– В следующий раз, когда соберешься мне выкать.

Стоя с контейнером в одной руке и с вилкой в другой, я моргнула еще раз.

– А у меня вилка, – сказала я.

– У меня тоже, – заявил Ландерстерг. – Мы остановились на имени.

Точно?

Определенно, это был самый странный поцелуй из всех, которые у меня были. Но для себя я решила, что выкать в ближайшее время точно не стоит. Поэтому положила вилку в контейнер, а контейнер вернула ему, и он закинул его в пакет.

– Имя, – напомнила я.

Стараясь не думать о том, что только что произошло, и об искусственном дыхании тоже.

– По-моему, отличный вариант.