Парящий дракон (Том 1)

Это следующая фаза цикла. В тысяча восемьсот одиннадцатом все прихожане конгрегационной церкви погибли в катастрофе на Кенделл-Пойнт. Между прочим, и это важно, среди погибших были два Вильямса, два Тейлора отец и дочь и четверо Гринов. И старик по имени Смит. Миссис Бах не сказала мне этого, не захотела сказать, но я отыскал это в газетах. Катастрофа на Кенделл-Пойнт чуть не уничтожила наши семьи. В результате всех этих событий наши семьи на Гринбанке долгое время не слишком-то процветали. Мои родственники жили в Патчине, и уцелевшие Грины - тоже.

Они были прихожанами патчинской конгрегационной церкви и поэтому пережили этот день. В тысяча восемьсот сорок первом году Растум Тейлор сошел с ума - совсем свихнулся (до этого он был лишь слегка тронутым), убил двоих детей и практически съел их, когда Энтони Дженнингс нашел его на краю набитой угольями ямы.

- Съел, - повторила Пэтси. Она зажмурила глаза, и вновь перед ней возник столб пламени. Табби... Где же он?

- Да, съел. Миссис Бах полагала, что последние дни безумца Тейлора не были достойны упоминания в книге, но она читала те же газеты, что и я, и знала об этом. Она тоже ходила на старое гринбанкское кладбище и видела две могильные плиты - там лежали останки детей, которых убил Растум Тейлор. Камни эти и сейчас там. Сара Аллен, тысяча восемьсот тридцать пятый тысяча восемьсот сорок первый, жестоко отнята у нас; и Томас Кирби Маккули Мурман, тысяча восемьсот тридцать четвертый - тысяча восемьсот сорок первый. Маленький Том. - Грем Вильямс опустил книгу. - Она уже остывает. Так вот, она, разумеется, знала о детях, но не стала писать о них и о том, что случилось в тысяча восемьсот семьдесят третьем году, тоже не стала по той же причине. Я даже не уверен, что она делала это сознательно, но она пыталась скрыть преступления Гидеона Винтера от любопытных взглядов своих современников.

Вильямс пристально взглянул на Пэтси.

- Хотите услышать остальное, Пэтси?

- Со мной все будет в порядке, - сказала Пэтси отсутствующим голосом.

- Ну так что же случилось в тысяча восемьсот семьдесят третьем? спросил Ричард.

- По одному человеку из наших семейств погибли в огне на мельнице, сказал Вильямс. - А кроме них еще сорок один человек. Июль и август тысяча восемьсот семьдесят третьего были прозваны "Черным Летом". Вскоре через Хэмпстед начали вновь двигаться чужеземцы. Но они не останавливались тут просто проезжали мимо. Я знаю это потому, что в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году в Хиллхэвене открылся новый постоялый двор под названием "На полпути". Раньше постоялый двор под таким названием был в Хэмпстеде, но после тысяча восемьсот семьдесят третьего года он пришел в упадок, и в записях больше не попадаются упоминания о нем. После "Черного Лета" люди, похоже, избегали Хэмпстед. Я проглядел список кораблей, которые становились на якорь в Хэмпстедской гавани - это там, где теперь Яхт-клуб - начиная с тысяча восемьсот шестидесятого года, и увидел, что в тысяча восемьсот семьдесят третьем и позже они начали швартоваться в Хиллхэвене. А в тысяча восемьсот семьдесят пятом корабли вновь возвратились в Хэмпстед. Но я хочу сказать вам кое-что, о чем Дороти Бах все-таки упомянула. Перед "Черным Летом" в Хэмпстеде жило десять тысяч четыреста пятьдесят человек. Двумя годами позже, в тысяча восемьсот семьдесят пятом, - пять тысяч триста семьдесят.

- То есть умерло более половины? - спросил Ричард. - Но мне показалось, вы сказали, что там летом погибли лишь сорок пять человек.

- Ну, многие, возможно, переехали, - сказал Вильямс. - Дорога шла на Патчин и на Хиллхэвен, и уехать туда было очень легко. Они, может, думали, что со временем вернутся сюда опять. Во всяком случае, с продажей недвижимости после "Черного Лета" черт знает что творилось. Люди все продавали и снимались с места.

- Но ведь это еще не все? - спросил Ричард.

- Да, - сказал Вильямс. - Вот именно. Понимаете, когда ваша семья перебралась сюда, я еще не понимал, что творится. Я читал в газетах о миссис Фрайдгуд и миссис Гудолл и просто ужасался. Но потом я увидел Пэтси и Табби тем воскресным вечером и понял. Он возвращается. И он очень силен как тогда, в "Черное Лето" и сразу после него.

- Почему вы так думаете? - спросил Ричард.

- Потому что "Черное Лето" тысяча восемьсот семьдесят третьего началось точно так же, как это. На ферме нашли женщину, разрезанную на куски. А неделей позже нашли еще одну женщину за лавками на Мэйн-стрит. И с ней сотворили то же самое. Потом были еще двое, одна из них - маленькая девчушка Смитов. И все это случилось перед пожаром на мельнице.

Ричард опять задал вопрос, и Пэтси услышала его издалека - точно он говорил из ямы в земле или голос его раздавался из лежащей на столе телефонной трубки:

- Почему "Черное Лето" было гораздо хуже, чем лето тысяча восемьсот сорок первого?

- О, к тому времени мы все вернемся, - сказал Вильямс, и Пэтси рассеянно подумала: все вернулись, что же тут плохого, это как воссоединение - Вильямсы, Смиты (к тому времени уже Смитфилды), Тейлоры, Грины. Все вернулись.