Пария

– Конечно, – радостно, даже как-то слишком, заулыбалась девушка, словно увидела что-то расчудесное, – проходите, мы вас ожидаем с большим нетерпением.

Я не обратила внимания на странные слова горничной, торопливо ступила в гостиную и закрутила головой. Дом был прекрасен. Раньше. Остались красивые витражи на окнах, орнаменты на потолке и стенах, когда-то дорогие, а сейчас вытоптанные ковры на полу. На всем лежала плотная вуаль запустения и уныния.

Через несколько минут я увидела, как сверху по широкой мраморной лестнице спускается дама. Никто бы не посмел назвать ее старушкой. Я во все глаза глядела на величественную высокую женщину в темно-зеленом бархатном платье. И это моя бабушка?

Почему же она не смотрит на меня, если так сильно хотела увидеть? Я повернула голову по направлению ее взгляда, и в ту же секунду кто-то меня схватил за руки и крепко зафиксировал. Я даже не успела ничего предпринять. Обернулась – трое высоких мужчин стояли за спиной.

– Она ваша, – раздался сверху холодный надменный голос, и я подумала, что бабушке до смерти еще далеко, как до солнца.

Потом шею сжали и сознание погасло. Когда я немного пришла в себя, мы куда-то ехали в карете. Руки были связаны, я полулежала на твердой кушетке, в голове мутилось, тошнота подступала к горлу. Хотела повернуть голову и посмотреть с кем еду, но карета дернулась, я ударилась виском и опять отключилась.

Второй раз очнулась, когда мы уже стояли. У дверей кареты разговаривали двое. Бабушка и… я похолодела. Голос Велира Хорна я узнаю где угодно. Я сцепила зубы, чтобы не завыть от раздирающей душу боли. Опять предательство, и от кого? От самого близкого человека!

– Теперь, надеюсь, я получу назад свой титул?

– Не сомневайтесь, ария Брианна Торн, – вкрадчиво произнес судья, – сегодня же подпишу бумаги.

Ария Торн? Она возвратила девичий титул? Конечно, возвращать титул Креям никто не собирается.

– Тогда, прощайте, – стук каблуков удалялся, вместе с ним и моя последняя надежда на спасение. Какое уж тут спасение, если для бабушки титул дороже внучки.

Дверца кареты отворилась, я сделала вид, что еще нахожусь без сознания. Меня подхватили на руки.

– Несите в красную комнату, – в повелительном голосе судьи я различила предвкушение, – я вскоре подойду.

Я немного приоткрыла глаза. Меня нес крепкий мускулистый мужчина, из-за широкой груди, в которую упиралось мое лицо, почти ничего не было видно, лишь мелькала зелень кустов и деревьев, затем проем двери и вот мы поднимаемся по лестнице. Сзади шел еще кто-то, значит, мужчина не один. Вряд ли я с ними всеми справлюсь, зная лишь формулу раскаленных пуговиц, решетки и ножа.

Меня внесли в комнату и аккуратно положили на кровать. Я чуть приоткрыла глаза. Комната, действительно, отсвечивала красным. То ли красные шторы, то ли обои, то ли все вместе – это придавало ей этакий угрожающе кровавый вид.

– Просыпайся, красавица, – а вот и судья пожаловал. Я окаменела, сильнее зажмурив глаза, – я знаю, что ты не спишь, Дениза. Не хотелось бы пока применять другие методы для подъема. Пощечины, например.

Я тут же села прямо, сжав кулаки, намереваясь защищаться хотя бы так, голыми руками. Величественный и прекрасный Велир Хорн собственной персоной, в судейской, расшитой золотом мантии, стоял у кровати и с усмешкой смотрел на меня сверху вниз. Наследник был прав, как на свою добычу.

– Эта женщина, действительно была моей бабушкой? Или она обманула меня даже в этом? – я предполагала, что меня ждет, поэтому задавать вопросы «Зачем вы меня похитили?» или «Где я, и что со мной будет?» было бессмысленно. А этот вопрос меня волновал.

– Да, – кивнул судья, – я же говорил, что у каждого есть своя цена. У твой бабушки она была грошовая – титул.

– Ясно.

– Ты неплохо держишься, – уважительно произнес мужчина, – где же истерики, слезы?

– А они помогут?

– Нет, – отрезал Хорн. Его настроение резко поменялось. Глаза хищно сузились. Он склонился над кроватью, и я сжалась в комочек, стараясь казаться меньше.

– Жаль, что у меня сейчас мало времени, – прошептал он плотоядно, обжигая дыханием, – не знал, когда ты приедешь, поэтому не оставил на тебя время. Сейчас мне срочно нужно быть во дворце на важном процессе.

Я облегченно выдохнула.

– Но не переживай, вечером я приеду и тогда займусь тобой ближе. У меня большие планы.

Видя, что я никак не реагирую, судья выпрямился.

– Крон и Бут, вы остаетесь охранять за дверью. Отвечаете головой. Микур, Гехард со мной.

Я скосила глаза, бывший одноклассник стоял у двери. Что же он молчит, не язвит, не оскорбляет, как это делает обычно? Или боится перед судьей рот раскрыть?

– И да, – Хорн остановился, – металла нет во всем крыле, решетки на окнах каменные, засов на двери деревянный. Не знаю, что ты умеешь, это так, на всякий случай.

Судья уже был у двери, когда я решилась.

– Постойте! – он удивленно обернулся. – За что вы убили моего отца?

На лице Хорна расцвела снисходительная усмешка. Глаза сощурились, полные губы изогнулись. Он даже помолодел, став удивительно похожим на своего сына. Ну просто копия. Меня затошнило.