Парикмахерские ребята

— Вазин, — ровным голосом произнес высокий, не сводя с него взгляда. — Андрей Сергеевич. Двадцать восемь лет, имеет жену и дочь. В данный момент они отдыхают на море вместе с твоими родителями. — При этом Вазин вздрогнул. — Продолжить? — спросил человек в черном плаще.

— Зачем?.. — сказал Вазин упавшим голосом. — Не стоит…

«Неплохо сработано… — мелькнула мысль. — Впрочем, стоит ли удивляться? На то она и организованная преступность…»

— Это ложь, — неожиданно сказал высокий.

— Что? — не понял Вазин.

— То, что рассказал тебе о нас Дорин, — спокойно ответил высокий.

— Ну, положим, он мне рассказал о вас совсем немного…

— И тем не менее это неправда.

Высокий глядел на него пронзительным, немигающим взглядом, и спокойствие Вазина стало куда-то улетучиваться.

— Ну и что? — сказал Вазин, стараясь его все же сохранить. — Что это меняет?

— Многое! — громко сказал высокий. — Многое меняет. Именно поэтому ты должен поехать со мной! Садись в машину.

«Хорошенькое дело! — подумал Вазин. — Провались все пропадом, при чем здесь я?»

— Ничего и никому я не должен! — резко сказал он. — Мне больше нет никакого дела до всего этого, ясно? Я иду домой.

Он прошел мимо высокого, но тот схватил его за плечо.

— Стой, Вазин, — сказал высокий. — Соглашайся добровольно!

Вазин молча высвободился, развернувшись, сделал несколько шагов и вдруг споткнулся.

«А, черт… — подумал он. — Собственно, почему бы и нет? Почему бы мне не сесть в машину? Интересно ведь узнать в самом деле…» Какое-то слабое сомнение закралось ему в душу, но тут же исчезло. Непременно надо ехать. Он решительно вернулся, обошел машину и, открыв переднюю дверцу, сел на сиденье. Следом молча залез высокий, и через мгновение «Волга» сорвалась с места.

Едва машина набрала порядочную скорость, как Вазин словно очнулся и с недоумением стал озираться по сторонам. Он вдруг явственно почувствовал, будто его что-то отпустило. Ушло. И когда он окончательно пришел в себя, то понял, что оно действительно было. Нечто такое внутри, в его сознании, начисто подавившее волю и разум. И оно, это нечто, руководило его действиями! Ведь он же не собирался садиться в машину, черт возьми, он хотел идти в город!.. А теперь… Значит, этот тип каким-то образом заставил его?! Значит…

— Господи!.. — испуганно прошептал Вазин. Значит, поэтому он споткнулся на ровной дороге!..

И когда Вазин понял все это, ему впервые стало по-настоящему жутко. Вот вляпался так вляпался! В голове был сплошной туман и неразбериха. «Что же делать?» — беспомощно и отчаянно думал он и не находил ответа.

Серая лента дороги стремительно влетала под колеса. На такой скорости не выскочишь…

— Испугался? — раздался наконец голос высокого. Ровный и спокойный голос. — Я же тебе предлагал добровольно. Времени у меня нет тебя уговаривать.

— Останови машину… — хрипло сказал Вазин.

— Нет, Вазин, — сказал высокий, глядя вперед и не поворачивая головы. — Для чего же я тебя тогда посадил?

Вазин стиснул зубы.

Приборчик, висевший на запястье незнакомца, то и дело попискивал, вспыхивая рубиновым огоньком. «Рация, что ли?» — подумал Вазин и покосился на высокого. Лицо его было мертвецки спокойно, как у манекена, а взгляд устремлен на дорогу. Врезать по горлу, мелькнула у Вазина мысль, но он тут же прогнал ее. Скорость слишком велика… Положение было дурацкое.

— Это хорошо, Вазин, что ты сначала подумал, — вдруг произнес высокий спокойным тоном, слегка повернув голову. — Не надо делать необдуманных поступков.

Вазин похолодел. Дыхание у него перехватило, а сердце забилось учащенно и гулко.

Господи, этого ему не хватало! Телепаты… Экстрасенсы!.. С утра пораньше…

— Впечатляет, — хрипло сказал Вазин и сглотнул. — Кто же ты?..

— Не телепат, как ты подумал. Кстати, можешь называть меня: Грэг.

— Да мне плевать, как твое имя… Или фамилия…

— Это не имя и не фамилия, — сказал Грэг. — Считай, что-то вроде условного обозначения. Это чтоб тебе легче было.

«Условное обозначение, даже так… Хорошенькое дело, — подумал Вазин, — это же черт знает что такое…» Он почувствовал зарождающийся страх. Нет, это был не страх слабого перед сильным, когда сделать ничего не можешь, хотя и хочешь. Это был страх перед неизвестным, страх перед таинственным, страх перед ситуацией, когда совершенно ничего не понимаешь и не знаешь, как себя вести. Вазин попытался внушением задавить этот страх, но у него не получилось.

Лицо Грэга по-прежнему было невозмутимым. Он слегка повернул голову в сторону Вазина и произнес:

— Прежде всего тебе не следует бояться. Ты, надеюсь, хочешь сохранить способность здраво мыслить?

— Предположим, — настороженно сказал Вазин. — Что дальше?

— Я тоже этого хочу, — сказал Грэг. — Но думаю, это будет сложно.

— Что сложно? — спросил Вазин, чувствуя неладное и еще больше настораживаясь.

— Сохранить здравый смысл, — ответил Грэг. Он помолчал и продолжил: — Например, если я скажу тебе: мы не принадлежим к миру людей, то как ты это воспримешь?

В первый момент Вазин не понял и даже удивился.

— А к какому же миру вы принадлежите? — сказал он непонимающе. — К миру крокодилов, что ли?..