— Я нашел для вас картину Шишкина.
Генерал от неожиданности открыл рот и глухо произнес:
— Говори.
Сам того не ожидая, Герман отыскал единственный спасительный островок в безбрежном море вранья.
Дело в том, что папаша-генерал, стреляющий без промаха, был еще страстным коллекционером картин великого художника.
Поэтому надо было продолжать историю обретения шедевра. Сбиваясь, Герман покаялся, что является азартным игроком в карты. Эту свою страсть он скрывал даже от любимой жены. Но иногда, признался наш герой, он не может себя сдержать, садится за стол и может спустить все до единой копейки. Долго прятал в себе наш герой неудержимую тягу к проклятой колоде, но вчера, встретив старых дружков, опять взялся за старое. И сразу же проиграл все: деньги, часы, автомобиль и даже обручальное кольцо. Он хотел покончить с собой…
В этом месте его вдохновенного рассказа жена воскликнула:
— Нет! Только не это!
Герман уловил в ее восклицании сочувствие, и это окрылило его на дальнейшую исповедь:
— Тут я напрягся, вспомнил о тебе, моя дорогая, собрал волю в кулак и снова сел за карточный стол. Ценой неимоверных усилий я отыграл все свои утраченные ценности и почувствовал, что сегодня мне везет. Удачу нельзя было упускать. Я вспомнил про вас, дорогой Никодим Васильевич, и потребовал, чтобы хозяин квартиры поставил на кон картину Шишкина, которая висела на стене. Тот стал сопротивляться, упрашивать, божиться, что это его единственная семейная реликвия. Но я был неумолим. Мы снова сошлись за карточным столом. И я ее выиграл.
Наступила пауза. Жена всхлипнула.
Генерал же срывающимся голосом прошептал:
— Где картина?
Отметив такую реакцию, Герман завершил свою повесть эффектным пассажем:
— Хозяин попросил у меня один день отсрочки, чтобы попрощаться с шедевром.
— А он не передумает? — спросил генерал.
— Надежный человек, я его знаю с детства.
— Хороший ты парень, Герман, — сказал генерал, обнимая блудного родственника. — Правильный. Я в тебе не ошибся. Только в следующий раз дочку предупреди.
С этими словами Никодим Васильевич покинул квартиру.
Жена принялась извиняться за то, что пожаловалась папе. Герман простил ее, поцеловал и сказал, что ему нужно отдохнуть после такой напряженной ночи.
— Конечно, поспи, дорогой, — согласилась жена.
Через три часа выспавшийся и набравшийся сил Герман уже мчался на своем джипе в знаменитый комиссионный магазин на Смоленской набережной. На что он надеялся, ему еще не было ясно до конца. Возможно, просто на удачу, ведь утром-то пронесло.
Однако слова продавцов-консультантов его огорошили. Во-первых, картины Шишкина были большой редкостью, их продажа осуществлялась через аукционы, и стоили они астрономических денег. Даже этюдов или рисунков великого мастера, про которые осторожно спросил Герман, в продаже никогда не было. Положение становилось безвыходным. Папе нужно было что-то предъявить.
Тогда Герман взмолился: «Может, есть что-то отдаленно похожее?» Он достал из бумажника несколько зеленых купюр и сказал, что это премия самому расторопному продавцу. Продавцы нырнули в подвал магазина и, чертыхаясь, вытащили на поверхность запыленный холст в раме.
— Предупреждаю, — сказал один из них, — что этот пейзаж ничего не стоящее фуфло. Такие сотнями штамповали халтурщики для немецких пивных.
— А подписи нет? — спросил Герман, разглядывая угадывающуюся под слоем пыли лесную полянку.
— Какая там может быть подпись? Я же сказал — фуфло.
— Тем не менее я его покупаю, — заявил Герман.
На другой день они с женой прибыли на квартиру к генералу с огромнейших размеров пакетом. Герман торжественно вскрыл его, но генерала это не обрадовало. Тот сразу понял, что эта мазня к его кумиру никакого отношения не имеет.
Он вздохнул и, приобняв Германа, сказал:
— Не огорчайся, сынок, тебе еще многому нужно научиться. А за порыв — спасибо.
Дневные красавицы
В Москве в молодые годы у меня был роман с одной балериной, очень милой и очаровательной девушкой. Однажды на очередном свидании она мне сказала:
— С тобой хочет познакомиться моя красивая подруга.
Я почувствовал какой-то подвох. Меня насторожило слово «красивая». Так девушки своим возлюбленным подруг не представляют.
— А откуда она про меня знает?
— Я ей про тебя рассказала. Расписала, какой ты классный.
И снова мне в голову закрались сомнения.
— А зачем она нам?
Балерина ответила вопросом на вопрос:
— Ты что, отказываешься знакомиться с красавицей?
— Ну, если вопрос стоит так, то знакомь.
Балерина не обманула. Красавица того стоила. Она жила в огромном сталинском доме на набережной Москвы-реки. Ее папа, большой начальник, в тот день проводил время на даче вместе с мамой. Так что квартира была в нашем полном распоряжении. Девушку звали Виолеттой, но мне это имя показалось немного вычурным, и я стал называть ее просто Ви. Красавице это понравилось.
Наше знакомство началось с символического эпизода. Буквально в первые минуты знакомства Ви, приглядевшись ко мне, вдруг сказала:
— А ну-ка снимайте пиджак.