Париж в любви

В витрине Эмануэля Унгаро спиной к нам стоит манекен, делающий жест, который обращен к невидимому собеседнику. На даме-манекене длинное платье легкомысленного розового цвета, оставляющее открытой почти всю спину. Вместо того чтобы возжелать это платье, мы почему-то вспоминаем, что у нас ледяные носы и мы стоим на снегу — а где-то там… где живет она… сам воздух дышит роскошью.

* * *

Анна, принимая ванну, спорит о том, в какое время она должна идти спать.

— Почему, — возмущается она, — Лука может не ложиться до десяти часов, а я не могу?

— Потому что ему пятнадцать, — отвечаю я, — а когда ему было одиннадцать, он тоже должен был ложиться в восемь часов.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает она.

— Потому что я ваша мама!

— Может быть, и нет, — возражает она. — А что, если ты только переоделась в нашу маму?

* * *

В Париже так холодно, что я иду на кухню и открываю дверцу маленькой печки, чтобы подбодрить беднягу и согреть руки. Сегодня утром в метро я заметила, что женщины утепляются, надевая дополнительные шарфы. У одной женщины на шее был шелковый шарфик, расшитый цветами, а на плечи наброшен вязаный шарф рубинового цвета — скорее шаль.

* * *

У Анны есть ценная собственность: крошечный розовый ластик в виде хомячка, который ей подарили кузины в Мичигане. «Так что, как видишь, — объясняет Анна, — он всем нравится — ведь в Париже нет ничего подобного». О, эти обделенные парижане! По-видимому, Домитилле этот ластик нравится больше, чем остальным. «Она сказала: „Я люблю его, я люблю его, я обожаю его, пожалуйста, можно мне с ним поиграть?“» — рассказывает Анна. «И?» — с надеждой подсказываю я. Анна отвечает презрительным взглядом.

* * *

Вчера вечером у нас был званый обед, и мы пригласили собеседника Алессандро, Флорана. Наконец-то я с ним познакомилась. Он просто прелесть — высокий, худощавый, очень красивый и очень-очень французский. У него каштановые волосы и красивые зеленые глаза. Более того, он преподает язык и литературу в средней школе и действительно любит детей. Я считаю, что он — само совершенство, и могла бы сосватать ему любую из моих незамужних подруг в Штатах. Но Алессандро говорит, что его сердце принадлежит итальянской официантке.

* * *

Памятуя о своем новогоднем решении как можно скорее достигнуть парижского уровня элегантности, я подумала, что пора купить себе что-нибудь новенькое. Сегодня начало распродажи в магазинах по всему Парижу. Французское правительство разрешает только две распродажи в год, регулируя понижение цен и в обычных универмагах, и в таких модных (и дорогих) магазинах, как, например, те, что на улице Фобур-Сент-Оноре. Вы видели по телевизору распродажу подвенечных платьев в подвалах «Файлин»?[62] Прибавьте сюда охранников, которые сдерживают толпы, чтобы не затоптали насмерть ни в чем не повинных продавцов. Я постарела на пять лет в «Галери Лафайетт», поэтому не уверена, что мне суждено долго носить новые черные сапоги.

* * *

По пути на рынок Марше Сен-Кентен мы проходим мимо маленькой лавки, где в витрине выставлены коробки с разными сортами устриц. За прилавком стоят три угловатых джентльмена в рукавицах. Они открывают устриц, для чего требуется удивительная физическая сила. Открыв неподдающиеся раковины, они бросают их на блюдо, перебрасываясь при этом шутками.

* * *

Нам придется вернуть шикарный маленький дождевик, который никак не застегнуть на талии Мило. А пока что с плащом играет Анна: она надела его на голову, застегнув под подбородком. Она говорит, что это шлем и что она — «Анна, Тайный Агент». Я спросила ее, чем сейчас занимается Тайный Агент, и Анна ответила, что она «подбирается к святая святых» — то есть пытается прорваться в спальню Луки, куда заказан путь младшим сестрам.

* * *

На Рождество моя мачеха прислала Анне великолепную шапку: ее связали в Миннесоте из пурпурной шерсти и украсили деревянными бусинами. Сверху — маленькая кисточка с бусинкой на конце. Это восхитительное творение напоминает мне о шапочках норвежских эльфов в детских книжках с картинками. Я нахожу этот подарок очень трогательным, и он вызывает легкую ностальгию, когда среди толпы в метро смотришь на этот кусочек Миннесоты, путешествующий по Парижу.

* * *

Мы взяли с собой Мило в модный магазин одежды для собак, чтобы примерить плащ. Увы, нам пришлось распрощаться с эстетикой пурпурной отделки: единственный плащ, который налез на нашу разжиревшую собаку — это зеленый камуфляж, по-видимому, предназначенный для собак, участвующих в военных операциях. Марине очень понравились ярко-розовые собачьи ботиночки. Мило не нравится его новый плащ, и я боюсь даже подумать о его реакции на эти ботиночки.

* * *