Парижская тайна, или Истина в вине

В этот момент в коридоре что-то зазвенело, похоже, упал канделябр, потом пахнуло сладкими духами, и в приемную ворвалась ослепительная блондинка. «Может быть, это и конструктор, – подумал Михаил, глядя на нее, – но сборкой занимался далеко не ребенок. И большой любитель порнографии. Хорошая работа!»

– А вот и Бейлис! – с энтузиазмом сказал Иван Таранов и нетерпеливо шагнул к блондинке.

«Любитель прекрасного пола», – тут же отметил Михаил.

– Ой, я опять пришла последней!

– Милочка, мы к этому давно привыкли, – кисло заметила Елизавета Петровна, с неприязнью глядя на блондинку. Потом взгляд ее уперся в безупречный пробор Таранова, склонившегося над ручкой красавицы.

– С чего начнем, господа? – спросил хозяин. – С осмотра достопримечательностей или с ужина?

– Есть хочется зверски! – распрямившись, заявил Иван Таранов. – Ты, Воронов, живешь в такой глуши! Пока добирался до тебя, проголодался, как волк! А погреба осмотреть мы всегда успеем.

– Я бы чего-нибудь выпила, – заметила Елизавета Петровна. – Хотя бы аперитив.

– Ну, зачем же аперитив? – усмехнулся Воронов. – Можем начать с основного блюда. С главного напитка нашего вечера. Никто не хочет переодеться? Зигмунд покажет ваши комнаты. Сейчас он разносит багаж.

– Я остановлюсь там же, где и всегда, – поспешно сказала Елизавета Петровна.

– Твоя комната, Лиза, уже готова. Рядом будет находиться наш юный друг. – И Воронов посмотрел на Михаила с усмешкой.

– Это не обязательно, – отрезала Елизавета Петровна.

– Я как гостеприимный хозяин постарался все предусмотреть. Ведь я тебя знаю столько лет, – с намеком сказал Воронов. – Твои милые привычки. Ну, так что?

– Я хочу переодеться! – заявила Бейлис. – В вечернее платье! Раз это ужин!

– А это, извините, что? – Елизавета Петровна уставилась на ее глубокое декольте. – Я понимаю, милочка, у вас с собой мешок нарядов, и вам непременно надо их продемонстрировать. Ведь вы теперь вдова, – глубокомысленно заметила она.

– Где моя комната? – нетерпеливо спросила Бейлис, проигнорировав колкость.

– Эстер Жановна вас проводит.

«Эстер Жановна! Да уж, это куда круче Зигмунда! Где Ворон их откопал? Сразу видно, что хозяин замка большой оригинал», – думал Михаил, подходя к дверям своей комнаты. Елизавета Петровна вошла в соседнюю со словами:

– К ужину спустимся вместе. Я тебе постучу.

«Да, вот это хоромы!» – невольно вздохнул он, осматривая комнату. Обстановка была выдержана в классическом стиле, причем под старину, кожаная обивка кресел потерта, позолота местами облупилась. Потолок высоченный, возникло ощущение, что при помощи машины времени он попал назад на пару-тройку сотен лет. Толкнув дверь смежной комнаты, он увидел роскошную и вполне современную ванную. Подошел к окну. Вид открывался великолепный, летом здесь и в самом деле красиво. Огромное поле, за ним лес: хоровод белоствольных березок на опушке, а за их спинами зеленые широкие плечи елей. Немного солнца, и ощущения будут иными. Это вам не Европа, это масштаб! Матушка Русь женщина непривередливая, лаской и заботой не избалованная, но зато ее величественная красота повергает в трепет. Здесь можно только преклоняться, припасть к стопам и полюбить беззаветно. Ее потому и не сватают, что ровни ей нет.

И вдруг – замок! Французское вино в подвалах! Неудивительно, что Ворона не любят и не понимают. Здесь все это без надобности. Латифундист, понимаешь, нашелся!

Смеркалось. Их ждет либо поздний обед, либо ранний ужин. Он отошел от окна и открыл дорожную сумку. Надо ли переодеваться? Пожалуй, надо. Багаж уже здесь, костюм висит на плечиках в шкафу. Прислуга старается предугадать малейшее желание гостей. Он подошел к зеркалу в тяжелой бронзовой раме, пригладил чуть растрепавшиеся волосы, приложил к рубашке галстук. Этот или другой? А Сивко-то по-простому, в свитере и темных брюках. Правда, в вырезе углом виднеется белоснежная сорочка и галстук. Зато Иван Таранов – орел! Богат, красив, импозантен. И костюмчик на нем сидит как влитой. Как метко охарактеризовала его Елизавета Петровна, «мужчина таранного типа». Стенобитное орудие. Императорский апломб, океан амбиций и бездна тщеславия. Но все к месту. Состояние-то у него, по слухам, колоссальное. Потому и гарем может себе позволить. Опять-таки, по слухам.

Что же касается женщины-конструктора… Нетерпеливый стук в дверь.

– Мишель! Спускаемся!

Она все в том же черном платье для коктейля, но уже без меховой накидки, и туфельки другие, чистые. Переобулась. Перчатки сняла, на пальцах обеих рук многочисленные кольца, лак на ногтях матовый, дабы их сияние не затмевало блеска бриллиантов. Женщина со средствами и со вкусом.

Они спускаются вниз по широкой лестнице, рука Елизаветы Петровны зацепилась за его локоть. Похоже, ей сегодня нужна поддержка. Они идут на ужин в парадную залу. Двери широко распахнуты, невольно вспоминается кино. Это похоже на старый черно-белый фильм. Замок, дворецкий, парадная зала. Красиво и мрачно.

– Забыла тебе сказать… Здесь нет сети.

– Как-как?

– Мобильный телефон не отвечает. И позвонить нельзя.

– Совсем нельзя?